На пластинке «Царевна-лягушка» в одном месте звучала внезапная страшная музыка, и я затыкала уши, чтобы её не слышать. А в сказке «Музыкальный магазинчик» муха и её дети разговаривали мерзкими, скрипучими голосами. Эту пластинку я не слушала совсем.
Были ещё «тревожные песни», как я их называла. На пластинках обычно по две песни на каждой стороне. Первая хорошая, а вторую нужно успеть выключить, иначе случится что-то страшное. У меня таких «вторых» песен было две.
«Скорый поезд, скорый поезд, опустевший вокзал» (ВИА «Весёлые ребята») – там можно хотя бы дослушать до припева.
Но самая жуткая, с первого аккорда – даже до сих пор замирает сердце, когда она начинается: «Прощай, мама» (ВИА «Поющие сердца»). Просто мороз по коже. Самое интересное, что дальше идёт вполне весёлая песенка. (Сегодня я впервые в жизни её послушала целиком.) Но припев… Как похоронный марш. Мне в детстве казалось, что так и есть: у кого-то умерла мама и с ней прощаются. Понятное дело, пластинка не для детей. Но всё равно.
Два случая «о страшном» вспомнила ещё. Один – у мамы на работе. Она работала на заводе и выходила через автоматическую проходную. Если пропуск не вставишь и кнопочку не нажмёшь – сработает датчик, и турникет захлопнется со страшным грохотом. Я совсем мелкая была, года три-четыре, наверное. Но это было ещё тогда, когда я при виде мамы кидалась её обнимать. С кем пришла маму встречать – не помню, но явно не одна. И вот идёт мама, я её увидела – и побежала навстречу. Тут-то меня турникетом и прихлопнуло. Не больно. Но обидно. И внезапно – а вот это уже страшно.
Второй случай, тоже с «прихлопыванием», случился на трамвайной остановке. Двери у трамваев тогда были гармошкой и открывались в разные стороны. Закрывались, соответственно, схлопыванием. И вот стоим мы с бабулей на остановке. Осень. Я в чёрных резиновых сапожках. Приезжает трамвай, бабуля поднимает меня под мышки. И ножками вперёд, перед собой, пытается занести в трамвай. В этот момент двери закрываются. И моя ножка в чёрном сапожке оказывается зажата между створками. Эту картинку тоже отчётливо вижу до сих пор: сапог, двери. Не больно совсем. Но страшно. Потому что моё воображение – уже тогда богатое! – нарисовало картину, как трамвай начинает движение, бабушка бежит за ним, но она старенькая, быстро бежать не сможет, вот она отпускает меня – и я вишу, болтаясь, вниз головой, а трамвай набирает скорость… Вот честное слово, не вру, всё это за секунду у меня в мыслях пронеслось. Но тут люди закричали, водителю постучали, двери открылись… Что дальше было – не помню, потому что там меня уже ничего не удивило и не напугало. Но, наверное, сели мы в этот трамвай и поехали в поликлинику. Потому что «надо».
Тут, видимо, стоит добавить про моё богатое воображение.
Почему-то очень часто в голове появляются такие отрицательные «картинки». Если кто-то дорогу перебегает – мне видится, что его сейчас машиной собьёт. Машина резко тормозит – жду