Именно под деревом и остановился Щекастый, прижимая к голове девчонки в потрёпанной одёжке миниатюрный пистолетик со взведённым курком. Бандит тяжело дышал и зрачки его были расширены от волнения.
«Ну всё, попался. Теперь никуда не денешься», – подумал я, пряча меч в ножны и демонстрируя руки с растопыренными пальцами новому хозяину дома.
– Успокойся, Щекастый, – спокойным тоном произнёс я, стараясь не провоцировать противника. – Отпусти девочку, и обещаю тебе своё снисхождение.
Обычно после этой фразы начинается либо ругань, либо переговоры. Обычно, но не сейчас. Продолжая тяжело дышать, главарь «пращников» молчал, пристально уставившись не меня.
Э, да он неважно выглядит. Пятна на лице, пот градом. Вроде и бежал-то от меня недалеко. А что это у него с глазами?
Мне на мгновение показалось, что зрачки Щекастого загорелись красным, а белок и вовсе исчез. Всего на секунду, спустя которую всё снова стало нормально.
Анна обливалась слезами, а удерживающий её толстяк будто бы подобрался, приготовившись действовать. Даже пузо куда-то делось. Нет, так не годится. Что это ты задумал?
Триииу! Триииу! – пронзительно заверещали трели свистков патрульных Городской стражи, и Щекастый, на мгновение отвлёкшись, повернулся к окну, чуть опустив кисть с пистолетом вниз.
В тот же момент я резко взмахнул правой рукой, и в ладонь мне лёг короткий пистолет с красной рукоятью. Бах! Пуля угодила толстяку прямо в левый глаз, окрасив декоративное дерево позади него в цвет крови и мозгов.
Шёлковые листики словно живые посыпались с дерева на замершего на полу преступника.
* * *
– Вы что тут натворили? – спрашивал меня Антон Мулине уже через полчаса, постукивая своей маленькой ножкой по каменной мостовой. – Это что за бедлам я спрашиваю?
– Ничего, командир – пожал плечами я, поднимая воротник плаща. – Обычный рабочий день.
Пока начальник мой хватал ртом воздух, пытаясь справиться с возмущением, я посадил в укрытую уже рогожей телегу спасённую девчонку, ухватившуюся за мою руку и забрызганного кровью Шумахера, уже трижды пожаловавшегося мне на Боцмана. Тот, разнёс «пращнику» голову рядом с ним, забрызгав купленный матерью костюм кровью, осколками кости и ещё чёрт знает чем.
* * *
Мы успели до начала ливня. Молнии только-только начали разрезать пасмурное небо. Через сорок минут у входа в мой дом нас встречала строгая, но изящная фрау Хубер со сложенными на животе в замок длинными холёными пальцами.
– Господин, мистер Булман будет ужинать с нами? – спросила она, делая вид, что ей всё равно. Курилку она давно терпеть не могла, уж почему даже и не знаю.
– Да, конечно, фрау Хубер, – кивнул я, просовывая указательный палец в отверстие, оставленное пулей в шляпе. – И эта прекрасная фройляйн