– Вы проверили мою кровь? – осведомилась я, очень стараясь выглядеть спокойной и невозмутимой.
– Д… да, – запнувшись, ответил он, разглядывая моё простое платье и надвинутый на самый лоб чепец. – Скажите, тэйса эль Ландри, неужели вы надеетесь на победу в отборе? И… ваше имя действительно Юханна?
Я вздрогнула и насторожилась. А если он что-то слышал? Молодой человек был, кажется, приезжим, однако и до него могли дойти какие-нибудь нежелательные сплетни обо мне и моей семье. Впрочем, с тех пор, как род эль Ландри процветал, минуло несколько лет, и сейчас во мне никто бы не узнал ту нарядную барышню, которая когда-то с зонтиком от солнца фланировала по набережной. Для прежних знакомых я стала невидимкой. Для приятельниц – бывшей подругой. Окончательно забытой после того, как положение нашего семейства переменилось к худшему.
С этим я давно смирилась. А сейчас данное обстоятельство пришлось мне даже на руку. Если на отборе доведётся встретиться с местными аристократками, едва ли они отличат меня от кузины, с которой мы с детства очень похожи – даже родные сёстры не всегда отличаются таким внешним сходством.
– Да, – ответила ему, скрестив за спиной пальцы. – Моё имя Юханна эль Ландри, а надеюсь ли я на победу в отборе – не ваше дело. Теперь, когда вы больше не сомневаетесь, что во мне течёт благородная кровь, что от меня требуется?
– Прошу за мной, – отозвался собеседник, поднимаясь из-за конторки. Он оказался невысоким – чуть ли не вровень со мной, а я ростом не отличалась. Для мужчины такое особенно огорчительно.
Секретарь проводил меня в соседнее помещение, где мне прежде не доводилось бывать. Увидев на стене большой портрет, я оступилась и ухватилась за косяк двери. Рука дрожала, и, чтобы это скрыть, я, нарушая вбитые в мою голову гувернанткой условности, спрятала ладони в карманах платья. Пальцы тут же наткнулись на маленькую свистульку. Она выглядела детской игрушкой, но в некоторых случаях – когда приходилось в одиночестве ходить по улицам бедного квартала – неплохо помогала отпугнуть лиходеев и привлечь внимание тех, кто мог бы встать на мою защиту. Разумеется, после академии я могла неплохо постоять за себя с помощью магии. Вот только прибегать к ней боялась.
Во рту пересохло. Я облизала губы, уже не думая о том, что это выглядит некрасиво и чересчур вульгарно для благовоспитанной девицы. Мой взгляд помимо воли снова обратился к портрету, с которого на меня смотрел он.
Ариан эль Кимри.
Император.
Я помнила его другим. Юношей с падающими на лицо вьющимися волосами, к которым мне всегда хотелось прикоснуться, взглядом, который мог быть и жёстким, и нежным, но никогда – с нашей первой встречи – не бывал равнодушным. Помнила его упрямым, избалованным дарованными ему привилегиями, не привыкшим отказывать себе ни в чём.
Портрет изображал мужчину. Молодого,