Тогда моя выходка обошлась без последствий. Его величество то ли проявил великодушие, то ли просто-напросто испугался тронуть того, кто смог в прошлом году завершить победой грызню с турками на Балканах. Но обиду, конечно же, не забыл. И через пару лет под весьма надуманным предлогом отправил упрямого и своенравного племянника служить в горы на Кавказ. Тогда во дворце поговаривали, что на этом мою военную карьеру можно считать законченной.
Но так уж вышло, что карьера закончилась у дядюшки.
А на Курилах все так и заглохло: настоящей войны не хотели ни самураи, ни сам сегун Токугава, ни уж тем более дзайбацу, почти всемогущие семьи-корпорации. Хитрые толстосумы-промышленники куда быстрее прочих сообразили, что торговать с большим и порой весьма сердитым западным соседом куда выгоднее, чем портить отношения.
Наверное, поэтому японцы и поспешили убрать войска с Курил чуть ли не в тот же самый день, когда дядюшка Павел под прицелом автоматов отрекся от престола. Новый статус островов был официально зафиксирован в документах в девяносто четвертом, и уже на следующий год по всей России, как на дрожжах, начали расти магазины электроники и музыкальных инструментов, заводы, сборочные цеха…
И, конечно же, автосалоны. Я никогда не любил японцев – но к японской технике это не относилось. И когда взгляд вдруг наткнулся на огромную вывеску «HONDA», все разумные мысли о покупке какого-нибудь неприметного «Жигуленка» или «Волги» вдруг куда-то улетучились. В прошлой жизни я никогда не пылал особой страстью к двухколесному транспорту, но сейчас ноги будто сами понесли меня через дорогу, и уже через пару минут я с замиранием сердца слушал незнакомые слова.
– …четырехпоршневые радиальные суппорта, – распинался мой провожатый, – алюминиевая рама твин-спар. Двигатель – четыре цилиндра общим объемом девятьсот девяносто восемь кубических сантиметров.
Господин Ямада («Можете называть меня просто Тоши, господин Острогорский!») говорил почти без акцента. Значит, или приехал уже давно, или вообще родился в России: славные потомки самураев нередко предпочитали бусидо путь успеха и капитала.
Тридцать – тридцать-пять лет на вид и слишком солидный для рядового продавца. Похоже, меня почтил беседой сам управляющий, а то и владелец салона «Хонда». Чего у японцев не отнять, так это чуйки: даже после визита на рынок и в салон связи я вовсе не выглядел богатеем, однако Тоши каким-то образом сумел разглядеть среди полудюжины шатающихся между мотоциклов молодых парней единственного клиента с деньгами. Спустился из своего ультрасовременного офиса под потолком здания и теперь уверенно двигался к сделке.
– Заявленная мощность – сто семьдесят пять лошадиных сил. Такой зверь разгонится до сотни меньше чем за три секунды. – Тоши провел кончиками пальцев по обтекателю. – Не случайно у нас на родине его называют «Хинокен» – огненный клинок. И обратите внимание на цвет, господин Острогорский! Редкая заводская окраска. Обычно такие мотоциклы выпускают