– Угрожаешь мне? Ты достойный сын своего отца, Маркус. – Я старалась придать голосу твёрдость, но точно знала, этот дракон слов на ветер не бросает. – Не боишься, что пожалуюсь Элиоту?
– Предупреждаю, Эббигейл. Пока еще предупреждаю. И ради богов, не упоминай моего отца. По легенде я круглый сирота. Меня воспитывали тетушки и няньки. Родители погибли, защищая жителей этого славного городка от гостей из Разлома.
– Может, наконец, расскажешь для чего весь спектакль, раз уж втянул меня в свою авантюру? – от бессилия хотелось топать ногами и кричать.
– Меньше знаешь – крепче спишь. Слышала такую поговорку, куколка?
– Ненавижу тебя, Маркус Брен! Ты позоришь все драконье племя одним своим существованием!
Мне показалось, что из ноздрей дракона вот-вот повалит дым, настолько напряглось его тело. На лбу выступила жилка, глаза налились кровью. Сам же Маркус в прямом смысле застыл на месте. Стало тихо и морозно. Воздух вокруг меня начал потрескивать. Изо рта, вместе с дыханием вырывались белесые облачка.
– Эй, Брен! – тихонько позвала я, оглядевшись по сторонам. – Не смешно, прекрати! Слышишь?
Я подошла ближе и ударила его в грудь кулачком. Костяшки пальцев пронзило болью. Дракон был тверже камня. Я опустила глаза и увидела, что под ногами замерзшей статуи, в коею превратился Брен, расползлась прозрачная лужица, подернутая инеем. Лед точно живой растягивал щупальца в стороны, занимая новые площади. И вот уже блестящая корочка добралась до стен, взобралась на дверь кабинет ректора, подобно плесени, но тут же отступила, растекаясь лужицей.
Я поднесла ладони к глазам. Кончики пальцев окутывал голубоватый дымок. Внутри меня клокотала такая ярость, какой я не испытывала никогда раньше. Что-то рвалось наружу и я понимала, что именно. Сделалось больно и холодно. Очень холодно. Сила просила дать ей свободу, чтобы превратить в ледяной острог всю химерову академию вместе с людьми, драконами, феями. Мне было все равно, что с ними произойдет, лишь бы наконец избавиться от боли и холода.
В конце коридора зазвенело и лопнуло стекло. Пол превратился в зеркальный каток, с потолка свисали длинные сосульки, по обледенелой поверхности закружили снежные воронки.
– Помогите! – казалось голосовые связки замерзли, как все вокруг. Слова вырывались с хрипами. Наконец, я сделала над собой усилие и закричала: – Помогите, кто-нибудь!
В ответ на мольбу распахнулась дверь кабинета, на меня уставилась феечка из приемной. Не успела я открыть рот, как она залепила мне пощечину. Кожу обожгло. Сердце сжала обида и новая порция злобы. Сила ударилась в груди, попыталась вырваться и ответить со всей накопившейся яростью, но стихла, удерживаемая браслетами. Они наконец-то сработали.
– Полегчало? – с ухмылкой на красивом лице, уточнила феечка. –