Видимо, и мне тоже. И теперь, подзадержавшись в этом доме, я просто шагаю навстречу своей судьбе.
Почти добравшись до кареты, я слышу стук копыт. Со стороны конюшен Корделла ведет к нам Дымку.
– Мисс, я решила, что вы не захотите ее здесь оставить, – машет рукой Корделла.
Я облегченно вздыхаю. События развиваются слишком быстро. А вдруг я еще что-то упустила или понадеялась, что оно уладится само собой?
– Корделла, – голос Джойс рассекает прохладный воздух словно удар хлыста, – отведи это животное обратно в конюшню.
– Что? Дымка принадлежит мне.
– Твой муж в качестве свадебного подарка с радостью преподнесет тебе новую лошадь, лучше этой. Не будь эгоисткой и не отвергай его жест, – пытается пристыдить меня Джойс.
– Не надо… я хочу Дымку. – Я поворачиваюсь к слуге. – Она отличная лошадь и с рождения была со мной. Ведь это не доставит хлопот, верно?
– В конюшнях хозяина найдется место, – кивает мужчина.
– Поверить не могу. – Джойс качает головой и в притворном ужасе подносит руку ко рту. – Я думала, что лучше воспитала тебя.
Я поджимаю губы, за много лет уже успев уяснить, что когда Джойс начинает вести себя подобным образом, лучше молчать.
– Подумать только, из-за какой-то дурацкой лошади ты решила проявить неуважение к своему супругу и без всякой необходимости отобрать имущество у своих родных.
– Дурацкой? Да никому из вас вообще нет дела до этой лошади!
– Катрия Эпплгейт, ты ведь леди. И тебе не подобает кричать, – тихо замечает Джойс. – Корделла, пожалуйста, отведи лошадь обратно в конюшню.
Корделла переводит взгляд с Джойс на меня, но я уже понимаю, что она не пойдет против воли своей госпожи.
Корделла разворачивается, и я бросаюсь к ней.
– Нет! Не нужно! Пожалуйста!
– Катрия! – Мое имя в устах Джойс походит на удар хлыста. Я вздрагиваю и замираю, остановленная всего лишь простым звуком. – Ты расстраиваешься из-за пустяков и выставляешь себя на посмешище.
Хотела бы я на нее накричать. Ведь она заграбастала предприятие отца, да еще получила четыре тысячи монет. На эти деньги можно купить целый табун лошадей. Пусть оставит мне хотя бы Дымку. Вот только я не могу. Потому что за эти годы мачеха выдрессировала меня, словно лошадь, заставляя молчать с помощью невидимой уздечки, давным-давно вставленной мне в рот.
Кто-то мягко касается моего плеча. Я вздрагиваю и поднимаю глаза. Слуга стоит рядом со мной, и на его лице, как ни странно, отражаются мягкость и сочувствие.
– Я позабочусь, чтобы мой хозяин купил вам новую лошадь.
Ну да, он ведь от имени своего господина дал обещание Джойс, что я никогда и ни в чем не буду нуждаться. Мне можно просить все, что пожелаю. Вот только это ничего не значит. Он лишь проявит пустую доброту, стремясь исполнить взятые на себя обязательства. На самом же деле его интересует только книга, а вовсе