Школьная форма была необязательным условием обучения, но ее приходилось надевать каждому, кто выходил в город. Это делалось для того, чтобы жители вели себя как можно более внимательно рядом с учениками, ведь их силы были не стабильны и сами по себе представляли опасность. Девушкам выдавались пиджак и юбка выше колена. На территории школы никто не носил эту форму, разве что по отдельности, ведь пиджак выглядел совсем неплохо: темно-синий, приталенный, со светлой атласной подкладкой, что позволяло подворачивать рукава (а в этом сезоне подобная манера одеваться была как раз в моде). Но Вилена критично осмотрела свои новые вещи, и решила, что никогда в жизни не наденет такого позора.
– Ты кого-то потеряла? – раздался знакомый голос парня, когда новенькая изучала расположение кабинетов на втором этаже западного крыла.
– Нет, просто пытаюсь во всем разобраться самостоятельно, раз мой наставник не в состоянии мне помочь, – она раздраженно фыркнула в его сторону и тут же вернулась к прежнему занятию. – Я, между прочим, уже второй день хочу с тобой поговорить, но если у тебя опять нет на меня времени, то проваливай прямо сейчас.
Наконец Вилена ощутила легкость и всплеск адреналина в крови. Она высказала свои мысли, не стесняясь и не пытаясь кому-либо угодить. И, если честно, ей было, как бы все равно уйдет ее наставник или нет. Просто на этот раз она решила прибегнуть к легкой манипуляции и спровоцировать Пашу на ответный всплеск агрессии.
– Оу, – парень изобразил заигрывающую улыбочку, отчего Вилена поперхнулась, делая глоток горячего чая.
Она удивленно покосилась на Пашу, который как ни в чем не бывало сел рядом с ней и забрал чашку прямо из ее руки.
– А вот и мой чай…
– Тебя случайно энцефалитный клещ не кусал? Или инопланетяне не похищали? Ты ведешь себя слишком странно даже для тебя.
– Тфу, – он вытер рот рукой, показательно морщась. – Сколько ложек сахара ты сюда положила? Это же пить невозможно!
– Ты не слышал мой вопрос? Я могу повторить, но это будет грозить тебе малоприятными последствиями, – девчонка злобно сверкнула глазами, когда Павел допил ее чай и принялся уплетать шоколадное печенье,