Для Антона Михайловича время, казалось, остановилось. Он не замечал, как за окном день сменяет ночь, а ночь переходит в утро, не слышал ни единого звука. Казалось, город вымер. Остановилось движение машин, всё застыло, покрылось прочным слоем непробиваемого льда.
Как верный учитель он дежурил у больничной кровати Андрея. Надеялся, что, не смотря на кому, дорогой для него человек чувствует и слышит его. Казалось, что сейчас вот-вот откроются глаза, но нет, Андрей не спешил просыпаться. Он был погружен в глубокий сон.
Жизнь Андрея в коме:
Боль возрастала сильнее и сильнее, и вдруг, в одно мгновение, всё прекратилась. Я увидел, что моё тело отделяется от меня. Вернее, я отделился от тела, не очень соображая, что происходит, и направился к свету, исходящему от входа, в необычный коридор-тоннель.
Стены этого коридора светились, были чем-то похожи на соляную пещеру. Этот свет влёк меня, и я, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее полетел вдоль этого коридора, наполненного светом.
Чувствую, что не просто лечу, а перемещаюсь сквозь время. И вдруг, до меня дошло – я умер. Я видел себя со стороны. Как будто меня подняло вверх и прижало к потолку. Причем довольно долго наблюдал как врачи и сестры стараются над моим телом. Потом меня словно в водоворот засосало и «всосало» обратно в тело.
Внутри всё отрицало происходящее, и какая-то невидимая сила меня выталкивает из этого состояния наружу. Я как-будто упал куда-то на самоё дно моря, и морская вода, заполнила все сосуды моего тела. Я старался «не захлебнуться» в этом положении, всё внутри отчаянно боролось, изо всех сил. Неожиданно всё же удалось подняться наружу. И я стал стараться хоть чуть-чуть глотнуть воздух. Но видимо, это море было слишком глубокое…
* * *
Дежурная медсестра Марина внимательно следила за состоянием Андрея. Всегда аккуратно меняла капельницы, внимательно следила за показаниями медицинских приборов, вела записи, консультировалась с врачом. Она любила свое дело и знала, что больные в коме – это особые пациенты. Им нужен не только досмотр, но и эмоциональная поддержка. Всегда было радостно в палате встречать тренера Андрея Антона Михайловича, который надеялся и верил, что его ученик скоро выйдет из комы. Они оба верили в чудо.
Жизнь Андрея в коме, его мысли и чувства:
Я вновь вижу бесконечное море… Но все чаще и чаще мне кажется, что у него нет дна. Растворяюсь в нём и не чувствую ничего. Та самая боль, тот самый дискомфорт, который испытывал раньше, – всё это куда-то уходит. Чувствую себя опустошенным сосудом, который никак не может выплыть на поверхность этого самого моря…
Где-то надо мной слышен странный звук. Это чайки. Они парят высоко-высоко в небе, и их крик напоминает скорее какой-то писк: «Пип, пип, пип…». Вдруг все обрывается, и я вновь «барахтаюсь» в солоноватых волнах, ища спасение, пытаясь пробраться к свету.
Охватывает ощущение чьй-то помощи, кто-то здесь, со мной,