"Вы будете меня пилить?!" – грубо выдал я фразу, похожую на собачий лай, вывернув гортань змеей вырвалось это невразумительное предложение. Крик пронесся по пустому залу морга и ни одна мертвая душа не воскресла, ни один мертвый не отозвался и не встал со своего смертного ложа. Ужасающий всепоглощающий покой этого места был красноречивее всякого иного ответа. Тишина сгустилась тучей вокруг меня.
"Ну что, похож пациент? Узнаете родное лицо? Вам не будет больно. Обещаю, это всего-то медицинская манипуляция и не более того. Мне нужно сделать надрез грудины. Необходимо выволочь изнутри все органы." – Ножовка, зажатая женскими руками, потянулась к моему холодному трупу.
"Нет! Стой! Мне же будет больно! – после этих слов женщина подняла на меня острые глаза, источавшие голубое сияние похожее на то, что исходило от странной воды в оазисе венерианской пустыни. Сверкнув ими дама недовольно сжала губы. – Молодой человек, вы умерли, не нужно суетиться, паника вам не поможет, успокойтесь, вам уже никогда не будет больно. Вы мертвы. Вы умерли. Вас более нет в этом грешном мирке."
Я опроверг наглость патологоанатома, сказав, что присутствую прямо сейчас перед нею!
"Нет. Вас тут нет. Вы – всего лишь только образ, душа, если хотите. Оболочка умершего тела. Вы будете еще гулять три дня. А потом уйдете туда, где будут все остальные. Так что дайте мне выполнить мою работу."
"Куда?.. Куда я уйду?.. Я не хочу! Нет, стой! Стой же! Не режь меня, СУКА! Убери руки, убери от моего мертвого тела свои поганые руки! Я тебе не разрешаю делать вскрытие. Я – живой!"
"Ха-ха… Все вы так говорите…" – Женский силуэт обернулся, показав на остальные мертвые тела, лежавшие под белыми простынями в глухой космической тишине морга. Ее руки поднесли пилу к моему телу… от чего в голове напряглась каждая спящая извилина…
Сон в джунглях
Каково это – спать в джунглях на ведомой планете? Это жуткий непознанный до сих пор страх! Первобытный трепет ребенка, разлученного с родной матерью, отлученного от ее теплого тела, непомерный ужас новорожденного существа, вынутого из лона мягкой утробы женщины и выброшенного в пучину пенных темных вод смертоносного океана жизни. Это паника пещерного человека, впервые вышедшего наружу из зоны своего комфорта в мир, кишащий разного рода дикими животными, таящимися за каждым кустарником и алчущими плоти, пропитанной горячей кровью. В общем во сне мое тело впало в безумное оцепенение, в некий анабиоз, напоминающий более кому. Спалось, надо заметить, в таком состоянии отвратительно дурно! Мое обоняние трепетало. Метан ужасно мерзко проникал в легкие, в самую глубь, забираясь в недра плоти вместе с синим испарением. Я ментально менялся прямо на глазах, а вместе со мной и восприятия действительности. Это чувствовалось, ощущалось всеми клетками организма. Он адаптировался к окружающей среде самым причудливым образом. Однако, шлем одевать не хотелось, ибо он глушил