Кому-то виден свет
Звезды, которой – нет;
Кому-то слышен зов
Литых колоколов,
А мне ни звёзд, ни снов не знать —
Твои стихи читать.
На очертаньях птиц уснувший взор
Остановить, полёта ожидая.
В полотна Доменико Гирландайо
Входить – как во дворец или в собор.
Кому-то падать ниц
Пред сонмом светлых лиц.
Кому-то – мерить бег
Быстротекущих рек.
Кому-то строить дом
На острове пустом,
А мне – в твоих полотнах жить,
Тебя благодарить.
Искать в картинах или же в словах,
В реальном мире действий несомненных
Тебя. Быть отражением Елены
Прекрасной в неотступных зеркалах.
Кому-то снится свет
Быстротекущих лет,
Кому-то строить мост
Над сонмом светлых звёзд,
Кому-то слышен зов
Пустынных островов,
А мне – твои лишь руки греть,
С тобою – умереть.
Соло
Я запомнил, как кровь
Наполняла ладонь —
Это красный огонь,
Это красный огонь.
Я не помню, зачем,
Я не помню, когда
Я ушёл от тебя,
Я ушёл навсегда.
Я запомнил, что ночь
Была слишком темна,
Ночь кошмарного сна,
Ночь кровавого сна.
Я не помню ни звёзд
В небесах, ни луны,
Только свет тишины,
Только страх тишины.
Я запомнил в крови
Утопавший восход,
Это страшный исход,
Это смертный исход.
Мой конец будет прост,
Ведь от ног моих мост
Перекинут до звёзд,
А потом – на погост.
«Сотрите с лиц следы тупого грима…»
Я рос тебе чужим, отверженный народ…
Сотрите с лиц следы тупого грима.
Пусть вам сердца изранят стрелы слов!
Отверженный народ, людьми гонимый,
Я бросил вызов тьме твоих врагов.
С огромным, но облитым кровью сердцем,
Расстрелянный, сожжённый, но живой,
Святой народ, в чьей памяти Освенцим
И Бабий Яр – кровавой пеленой.
«О тех, кто верует в Христа…»
О тех, кто верует в Христа
И поклоняется Иуде,
О тех, чья совесть нечиста,
Чьи речи – россыпь словоблудий,
Кто в меру хвалит и клянёт
В других безверие и веру,
Кто в меру жрёт и в меру лжёт
И распинает – тоже в меру,
О тех, кто верует, что Бог
Простит любые прегрешенья,
Для коих трусость – не порок,
Но грех – малейшее сомненье,
Чьи речи – мёдом на устах,
Поющих Господу Осанну,
Сжигавших с Библией в руках
В огне костра святую Жанну,
О тех, кто лгал и кто молчал,
Но Божьему молился Сыну,
О