– Скорлупу обратно курам закинь, им кальций нужен.
Покушаться на имущество Волчи совсем не хотелось. Лара медленно поднесла руку к краю кормушки – пес расширил глаза, шерсть его приподнялась, морда оскалилась. Пока легонько. Еду таскать из-под собственного носа собака не позволяла даже хозяевам.
Лара схватила палку и резко потянула ею кастрюлю. Волча вскочил, принялся лаять, но цепь его держала крепко. Лара вытащила проклятую скорлупу, перекинула через ограждение курятника, палкой вернула посудину на место.
Пес обнюхал пустоту и умиротворенно прилег рядом, высунув язык и неспешно елозя «поросячьим» хвостиком по земле.
Лара подняла миску с яйцами и побрела домой в одном тапочке, аккуратно ступая голой стопой по траве, чтоб не запачкаться.
08.40 Запах смерти
Лара подала маме миску.
– Не ребенок, а сплошной убыток. В кого такой криворукой уродилась?! – отчитала мать, сделала секундную паузу и продолжила, – В бабку свою…
Тима за спиной матери показал Ларе язык и ткнул пальцем, жестами говоря: «Так тебе и надо!»
– Курицу в сарае заклевали. Живая пока. Я ее одну закрыла, – сообщила Лара.
Мать швырнула со всего маху кухонное полотенце на табурет.
– Ни единой хорошей новости от тебя не услышишь, сплошные проблемы. Нет бы радостной весточки хоть раз домой принести. – Она выключила плиту. – Что этим курам поганым надо?! И мел им ношу, и витамины даю, и комбикорм покупаю. Все равно им чего-то не хватает, сволочам. Перерубить их уже всех разом и не мучаться…
Мама взглянула на Лару, пелена в материнских глазах рассеялась, заискрились металлом звездочки.
– Пойдем! – Мать схватила огромный нож. – Тазик большой захвати.
– Почему опять я? Пусть Тима хоть раз сходит! – возмутилась Лара.
– Ах, ты бесстыжая! Лишь бы ей отдыхать… Сама или помочь? – Родительница указала взглядом на висящий на стене кипятильник, шнуром от которого уже не раз перепадало детям.
Лара вздохнула и обреченно поплелась вслед.
Вдвоем спустились с крыльца. Мама обернулась и, тряся рукой с ножом, взревела:
– Смерти моей хочешь?
Лара от неожиданности аж подпрыгнула, дышать перестала.
– Нет, – ответила она и для добавления убедительности покачала головой.
– Тогда какого лешего в одном тапке разгуливаешь? – Мать смотрела в упор.
– Второй у кур остался, за порог зацепился.
– Глаза б тебя не видели. Надо же уродиться столь тупой. Снимай этот тоже! В одном сапоге или носке ходить – к погибели матери. Примета такая.
Родительница развернулась и размашисто зашагала во двор. Лара босиком семенила вослед, держа одинокий тапок в руке.
Петух Борька, завидев мать, забился в дальний угол загородки, уткнулся клювом в землю и замер. Только глаз шевелился – хозяйку наблюдал. Мама ступила в куриный загон, метнула Ларе вторую мыльницу.
– Лови,