Тихо взвыла, чувствуя, как в мягкое место ткнулось что–то острое. Потянула ногой, пошевелила пальцами. В глазах прояснялось. Ага… В лунной ночи между сосен я видела свои собственные вытянутые драконьи лапы. Я так понимаю, что в мою мягкую точку именно одна из вечнозеленых и воткнулась. А передо мной на березе лежал симпатично изогнутый синенький хвост. И… В моих лапах – черный с белыми подпалинами на морде хорек, смотрящий на меня злым взглядом преподавательницы Богданы Драгомировны Сойку.
Глава 2. О чем я только думала!
Озлобленный, плюющийся слюной хорек пнул мне лапу. У виска покрутил, запищал явно что–то оскорбительное. И снова мне лапу пнул. Я осторожненько посторонилась. Хлопнула огромными драконьими глазищами. Ну–у, что я могу сказать? Ну–у, схватила. Не ту. А кто знал? Я же в темноте ни черта не видела. И кстати, о том, что это Богдана, догадалась сразу же! Этот просто непередаваемый взгляд… Я его на парах–то боялась. А тут! Честно, Богдана Драгомировна, я нечаянно, вы последний человек, которого я бы хотела видеть с собой рядом в другом мире!
Это были только мысли, сказать подобное вслух стало бы моим смертным приговором.
Потому хвост в лапы подобрала и молча смотрела на беснующегося зверька.
Хорек в негодовании прыгал на месте и пищал, пищал, пищал… Лапой по горлу собственному чиркнул, удушение показал, в висок себе из пальца выстрелил. В общем, показывал все, что он со мной сотворит, едва мы вернемся. Если вернемся… Примерно на этой мысли он закатил глаза и грохнулся на спину, молитвенно сложив лапки.
Я наклонилась, обнюхала кроху. Мне одно непонятно было. Почему Сойку выглядит как… хорек. Хотя что там за мысли у меня странные были при перемещении? Что–то о зверьке, точно! Но почему они на Богдану подействовали?
Та, будто размышления мои услышала, подскочила и вцепилась мне в нос мелкими зубами. Я вскрикнула… Что значит вскрикнула? Могу точно сказать, что нос у драконов – место очень нежное. Взвыла я во все драконье горло! Начала крутить головой, пытаясь рассмотреть находящегося на моем носу зверька, скалящего зубы. А тот в ожесточении еще и лапами колотить меня по морде начал. И вот тут я ощутила, как мне явно не по себе стало. Не от боли прокусывающих мою кожу зубенок.
Напротив нас на ветке ели в глубокой задумчивости сидела… Сидело… Существо. Небольшое, с зелеными крыльями. С хвостиком на голове из пепельно–зеленых волос и короткой юбочке–ромашке, нагло оголяющей симпатичные, но крохотные ножки.
Фея – не иначе.
Я поймала в лапы хоря, висящего на моем носу, и, пытаясь оттянуть, просипела:
– Явь–ение!
Хорь отпустил мой нос и вопросительно уставился на меня.
– Явление! – уже более четко проговорила я и потерла несчастный нос. Богдана повернула морду по направлению моего взора, умиленно сложила лапки.
– Цц–ц, – произнесла восторженно громко. Цапнула меня за палец и выскочила из лапы. Довольной походкой, на двух ногах, направилась к ели. Остановилась под