– Ты правда думал, что за предательство себе подобных тебе ничего не будет?
Однако тот засмеялся, не сводя своего заплывшего взгляда с коменданта, что схватил его за волосы, и потянул, поднимая лицо вверх.
– Я никогда не буду такой тварью. Мальчишка был не первым, кому я помогал. Я подделывал документы десяткам евреев, я помог сбежать ещё нескольким. Но вы никогда их не найдёте. Никто из вас. Ибо эту информацию я унесу с собой в могилу.
Коменданта лишь хмыкнул, отпуская его. И дал приказ другим.
– Чтоб этот сученок к вечеру был мёртв.
Основная истина в том, что сущность человека не укладывается в рамки «хороший» или «плохой». И только тот, кто способен узреть человеческую природу, в этом запутанном паутиной мире, может осознать, что даже плохие люди могут носить в себе крупицу добра.
Альфред с детства помогал бабушке всем, чем только мог. Он слушался родителей во всем. Он никогда не отказывал людям в помощи. Однако сложные ситуации в жизни, например больной отец, вынудили его шагнуть в сторону зла. Но он смог осознать что это не выход, только жаль, что слишком поздно.
И стоя, избитым, перед его бывшими соратниками, с заведёнными за спину руками, он улыбался, понимая, что хоть кого-то ему удалось спасти. Хоть что-то наконец сделать правильно, пусть это и стоило ему жизни. Он закрыл глаза. Прозвучала череда выстрелов.
Глава 5
Сентябрь 1976
Зерах встретил Вирджинию на пороге своего дома. Причём не только её, но и сумку с вещами, и не пропустить внутрь столь обозлённую на мир юную особу было бы приравнено к подписанию смертного приговора.
– Отныне я живу у тебя, – заявила она.
– Не помню, чтобы принимал беженцев, – хмыкнул мужчина, держа в руках кружку с водой, и даже ещё находясь в сиреневом щелковом халате.
– Шло притеснение. Я думаю, поймёшь, что пришлось капитулировать.
– Ну и?
– Я не могу больше жить с этой женщиной.
– Говоришь прям как мой приёмный брат после третьего развода с одной и той же женщиной.
– Я сейчас серьёзно!
– А я тут тебе комик? Почему бы тебе просто не поговорить с матерью, без криков, взаимных оскорблений, выслушивая каждую сторону, и ведя тем самым себя как взрослые люди, а не две пятилетки?
– Ты вообще на чьей стороне?
– Здравого смысла.
– Так, во-первых – она невыносимая гарпия, – Вирджиния все таки прошла внутрь, смотря умоляюще на мужчину. – А во-вторых, ты единственный, из моего окружения, чьего места жительства она не знает.
Зерах выдохнул.
– Все равно эта затея мне кажется неудачной, – настаивал он на своём, но выгонять на улицу бедную девушку было бы слишком жестоко с его стороны.
– Ты в моем возрасте вообще из дома не сбегал? – но увидев лишь хмурое выражение лица, лишь выдохнула, понимая, что ответ понятен. – Ладно, проехали, прилежный мальчик. Нам ещё завтра в школу: мне на занятия, а тебе помогать мистеру Уильямсу.
– Не знаю почему, но