– Валеа. – Прохладная ладонь мягко коснулась моей руки. – Что случилось? Что ты здесь делаешь? – Нексор внимательно осмотрел сначала меня, а потом стену из цветов. – С тобой все в порядке?
– Где дети? Ты оставил их наедине с Селестой? – Глаза горели, и мне пришлось прищуриться, чтобы разглядеть колдуна как следует. Оттолкнув его в сторону, я выглянула из-за его спины, но он пришел один.
– Нет. Конечно же нет. Бредика отвела обоих ребят обратно на кухню, а я их проводил. Но потом у меня вдруг возникло чувство, что тебе нужна помощь, и я отправился тебя искать. Что произошло?
– Ты рассказал о ней Брианне? – Если он ожидал благодарности за то, что защитил мою дочь, то, к сожалению, я буду вынуждена его разочаровать.
– О ком? – растерянно переспросил Нексор.
– О девочке, – сердито ответила я. – О голосе, который я заключила в катакомбах, чтобы он присматривал за саркофагами.
– Нет.
Он говорил так искренне. Ну почему я не обладала даром отличать правду от лжи, а могла лишь перехватывать эти злосчастные воспоминания? Воспоминания, которые больше сбивали меня с толку, чем помогали.
– Кто еще мог ей рассказать? – выдавила из себя я. – Брианна проследила за мной и убила душу этого ребенка как раз в тот момент, когда я собиралась помочь ей уйти.
Нексор вздохнул, в его голосе звучало разочарование:
– С какой стати мне рассказывать о ней именно Брианне? Это дитя не представляло для меня никакой угрозы. И вообще, что эта девочка делала здесь, наверху?
Я немного отодвинулась от него. Близость этого мужчины приводила меня в замешательство. Я должна была злиться на него, закричать, ударить.
– Наверное, ускользнула вместе с нами прошлой ночью. Она переживала, и я пообещала ей, что Великая Богиня примет ее в стране вечного лета.
Вокруг нас продолжали распускаться цветы, однако Нексор больше не обращал на них