«Решили сбежать, сэр?»
«Сэр?»
«Да, это вы».
«Для этой страны звучит немного чужеродно. Не находите?»
«Так же как и джентльмен».
«Верно».
«Но ведь вы джентльмен».
«Почему же?»
«Вы мне таким видитесь. А что до иностранных слов, то не всё ли равно? В нашем языке и так большое количество англицизмов, францизмов и арабизмов».
«Соглашусь. Но всё равно звучит странно».
«Простая вежливость».
«Наигранная».
«Ни в коем разе, скорее уставная».
«Я не собираюсь сбегать».
«Недавний вопрос был просто шуткой, сэр».
«Мне просто захотелось свежего воздуха».
«Да».
«Сэр».
«Да-да?»
«О, вы тоже сэр?»
«Разумеется».
Больше мы не произнесли друг другу ни слова. Остаток дороги был посвящён жадному созерцанию.
Около часа непрерывной езды понадобилось для преодоления лесной витиеватой дороги, прежде чем служебная машина добралась до ворот, подражающих английскому стилю. Высокий металлический штакетник со слегка выпуклой формой, дополнительно окрашенный в графитный хром, почти полностью перекрыл обзор на внутренний двор. Только кончик полигонального купола17 на манер Санта-Мария-дель-Фьоре невзначай выглядывал, возбуждая фантазию Рафаэля.
Как только водитель остановился у центрального въезда, механизм незамедлительно пришёл в действие, вальяжно распахивая створ своему новоприбывшему гостю.
Въехав во двор, водитель занялся наручными часами, скорее всего отмечая время приезда. Технологии шагнули вперёд, но принцип рабочего взаимодействия остался неизменным. Никакого движения не происходило уже полминуты, а потому пассажир на заднем сиденье вошкался, крутя головой во все доступные стороны, пытаясь раздобыться визуальной информацией.
Стеклянный шестигранный купол впечатлял своей красотой, изящно ловя металлическими швами золотистые лучи, но сама «коробка» повергла Рафаэля в чувство лёгкого отвращения. Топорная, выкрашенная хоть и в приятный, но не вяжущийся бежевый, она напоминала солидного мужчину, надевшего дамскую шляпу ещё и не своей эпохи. Увиденный безвкусный фрагмент был только началом. Там, где лежит яблоко – имеется сама яблоня. Мелкая нелепость обещала полноценный моветон.
Пропитанные атмосферой «цирка уродов» конца XIX века несуразные бетонные блоки легли двумя отдельными кусками. Так в летнем обеденном супе можно увидеть короткую,