– А конкретнее?
– Романов, по нашим данным, хочет убрать из Конституции пункт о свободном выходе республик из Союза, – ответил Лин, – ну и еще кое-что… например реформировать систему образования и сделать русский язык главным.
– А сейчас разве он у них не основной?
– Не совсем… – ответил министр, – это язык межнационального общения, как записано в Конституции, но следом идет приписка о всемерном развитии национальных языков. И еще республиканским властям очень не нравится проект перераспределения бюджетных средств.
– Денежный вопрос – это тоже серьезно, – задумчиво произнес Дэн. – А кто входит в число заговорщиков?
– Практически все руководители союзных республик, – тут же ответил Лин, – за исключением России, конечно, и Белоруссии.
– Что предлагаете предпринять в связи с этим? – поинтересовался Дэн.
– Можно просигнализировать в московские спецслужбы, – предложил Лин, – только очень осторожно, чтобы не рассекретить нашего человека в Алма-Ате.
– Я даю разрешение, – склонил голову Дэн, – сигнализируйте. Со всеми мерами предосторожности. Только…
– Что только, товарищ Дэн? – переспросил министр.
– Романову на мой взгляд следовало бы действовать более аккуратно, чтобы не создавать таких больших проблем для себя же самого, вот что…
– Совершенно с вами согласен, – улыбнулся Лин, – боюсь только, что такое предложение ему может выдвинуть лицо, облеченное высокими государственными полномочиями, вы, например. А никак не сотрудники спецслужб…
Москва, Кремль, Лубянка
Романов опять заработался допоздна – за окнами его кабинета, выходящего на Ивановскую площадь, давно стемнело, на кремлевских башнях загорелись яркие рубиновые звезды, а на синем московском небе зажглись не менее яркие натуральные звезды, сопровождаемые полной сиреневой Луной. Надо бы поменьше курить, подумал генсек, туша в пепельнице очередную сигарету, когда зазвонила черная вертушка с ярко-алым гербом СССР вместо наборного диска.
– Слушаю, – недовольно сказал Романов в трубку, – да, узнал… да, кое-что слышал… вот как?
– Ситуация весьма серьезная, Григорий Васильевич, – это был руководитель главной советской спецслужбы Примаков, – и угрожает перерасти в неконтролируемую.
– Приезжайте, обсудим, – ответил Романов, – по телефону не очень удобно.
– Боюсь, что это не совсем целесообразно, – ответил Примаков, – по ряду причин, которые я не хотел бы озвучивать.
– Тогда я к вам могу подъехать, давно на Лубянке не бывал…
– Боюсь, что и это не слишком разумно, – повторил свои сомнения Примаков. – У меня есть такое предложение…
И он вкратце изложил свое видение на предмет места встречи.
– Очень любопытно, – сразу заинтересовался Романов, –