– Взгляды мне не нравятся. Смотрят на тебя не по-доброму.
– Кто смотрит?
– Да считай, все. Может, Влад твой присматривать велел. Я за пять лет чужие взгляды шкурой видеть научилась. Короче, держимся настороже. Так что Ванька очень даже пригодится, свой своего не продаст… хотя особо рассчитывать на это я бы не стала. К дяде Мише приглядись. Мужик не простой. При случае от него польза может быть ощутимая.
– Не надо никакой пользы, не будет случая… И завязывай с этой лагерной бодягой! – рявкнула я и осеклась. Зойка стояла передо мной, уперев руки в бока, качала головой и улыбалась.
– Я ль тебя не знаю, подруга, – пропела она весело.
– Черти бы тебя слопали, – хмыкнула я, Зойка обняла меня за шею и прижала к своей роскошной груди:
– Тетку слушай, тетку не проведешь. Она их мысли крысиные за версту чует, а за тебя кому хошь горло перегрызет. Только свистни.
– Не надо никому горла грызть, – проворчала я, высвобождаясь из ее крепких объятий. – Хочешь, крути любовь с этим Ванькой, только ни во что не впутайся. Истории нам ни к чему, а с таким Ванькой попасть в историю плевое дело.
– Пойдем живее, воспитатель, спать хочу, а идти еще две остановки.
– Может, машину тормознем?
– Ножками доберемся.
…Второй день нашей работы в ресторане начался со скандала. Хмурая заспанная девица-буфетчица сцепилась с Людкой. Орали они громко и добрых слов друг для друга не жалели, до тех самых пор, пока не появился Владимир Юрьевич. Парнем он оказался простым, вникать, кто из девиц прав, не стал, матерно обругал одну, влепил затрещину другой (Людке) и пообещал, что завтра же ее уволит.
– А нравы здесь патриархальные, – хмыкнула Зойка, наблюдая эту сцену. – Чуть что, сразу на конюшню.
– Плевать, – отмахнулась я. – Лишь бы нас никто не трогал.
– Я им трону, – возвысила голос Зойка и как в воду глядела, потому что буквально через несколько часов ей пришлось демонстрировать свои бойцовские качества.
Около восьми в зале появились четверо парней, Людка нахмурилась и, легонько подтолкнув меня, сказала:
– Глянь, Кувалду черт принес. Господи, пронеси, лишь бы не за мой ряд…
Четверка как раз устроилась возле окна, то есть обслуживать их предстояло мне, и Людка вздохнула с облегчением.
– С этим психом аккуратней. Что бы он ни сказал, молчи и улыбайся.
– А что за тип?
– Говорю, псих. Сволочь последняя. А строит из себя… Короче, я тебя предупредила.
С таким напутствием я и отправилась принимать заказ. Однако поначалу парни вели себя вполне прилично. Я подошла, поздоровалась и улыбнулась, а тот, кого Людка назвала Кувалдой, посмотрел на меня исподлобья и осведомился:
– Новенькая, что ли?
– Второй день.
– Ага. Прогуляйся немного, деточка. А мы тут посидим и подумаем, чего хотим.
Минут через пятнадцать меня подозвали свистом и легким мановением руки. Отчего у Владимира Юрьевича проблемы с трезвым персоналом, я стала примерно