– Убир-р-райся!
– И не подумаю.
– Здесь тебе не будет ни дружбы, ни подмоги. Змеевицу не поймаешь и сам сгинешь! Остров тебя не примет!
– С островом я как-нибудь договорюсь. А друзей мне и подавно не надо. Тем паче из вашего болота.
Тут-то староста и сорвался. Мирным и тихим его знали лишь те, кто не додумался слова худого сказать о месте, где прижился Первак. А место это он любил всем своим огромным сердцем. Руки сами собой сжались в кулаки, а тело бросилось вперёд. Позабыв про меч у бедра, он замахнулся и ударил… ударил бы. Да только в глазах колдуна – чёрном и белёсом, слепом, – вспыхнули зелёные искры. Он не вскочил, не отклонился. Битвы Змеелов не принял. Лишь взмахнул рукой, как будто комара сгонял. Казалось, не коснулся даже летящего в него кулака. Однако рука до самого плеча у старосты отнялась и потяжелела. Тот едва не упал с непривычки. А колдун отрезал себе ещё пласт мяса и, запрокинув голову, медленно погрузил в глотку.
– Уйду тогда, когда сам пожелаю.
Мало кто может выглядеть устрашающе с набитым ртом. Змеелов – мог. Первак баюкал отнятую руку и гадал, вернётся ли та к нему или теперь придётся заново учиться лапти плести левой. Он бессильно крикнул:
– Не будет тебе здесь ничего! Ни встречи, ни доброго слова ни… – униженный, он вцепился в остатки окорока, – ни жратвы!
Закинул кость на плечо, как дубину, и выскочил во двор. А Змеелов положил подбородок на сцепленные пальцы и задумчиво протянул в закрывающуюся дверь:
– Вот разве что последнее меня и напугало.
***
С крыльца староста скатился кубарем и едва не сбил идущего ему на встречу Василька.
– А ты здесь откель?! – рявкнул он, но, узнав сосельчанина, смягчился. – Тьфу, Вас, ты?
– И тебе не хворать, – хмыкнул Василь. – Что, с колдуном уже познакомился?
Староста крутанул торсом – отнятая рука заболталась что верёвка.
– Как видишь! Вот уж не думал, что меня в мои-то годы из дому будут вышвыривать что щеня обмочившегося!
– Ну зато хоть не с пустыми руками… Рукой, – хохотнул Вас.
Только тут Первак понял, что шёл Змеелову показать, кто в Яре за главного, а убрался, один окорок отвоевав, да и тот почти что съеденный.
– От нелёгкая! – Он плюнул под ноги и впихнул обстугыш Василю. – Он мне и не нужен был. От вредности забрал… А ты чего к… этому? Неужто успел уже, погань колдовская, что-то натворить?
Василь смущённо почесал правую руку. Та, хоть и двигалась, но слушалась пока хуже левой.
– Да это как сказать… Я тётку Блажу забрать. Негоже ей в доме с покойником. Пусть бы у нас пожила…
– Это где интересно? Вам троим и так места не хватает, а скоро четвёртый… А знаешь, что? – Первак обернулся на избу покойного Костыля. Изба у него была не сказать что дивно богатая, но поболе Василёвской. Да и за безумной Блажей, оставшейся без сына, присмотр нужен. Он заговорщицки поманил к себе