Одиноков извлек из бара «Арарат» три звезды.
– Настоящий, – гордо заявил он. – Нам надо еще обсудить кое-какие детали.
Он разлил коньяк. Кошечкин протянул руку и вдруг встал по стойке «смирно». Ожила его блютусовская примочка за ухом. Кто-то очень важный прозвонился. Собеседника слышно не было, но майор отвечал четко, по-военному, с коньяком в руке.
– Слушаю. Да. Нет. Хорошо. Не понял.
Здесь Кошечкин замолчал на целую минуту. Видно, ему доходчиво растолковывали на доступном русском языке, что он должен был понять.
Майор невозмутимо выслушал все нецензурные указания, ответил:
– Немедленно будем, – и разочарованно посмотрел на меня. Читалось во взгляде сожаление, что не дали с любимой игрушкой наиграться. – Получен приказ срочно явиться в контору, – объявил он. – Вас подвезти?
– Подвезти? Нет уж, лучше я сам. У меня тут еще свидание в Химках.
Пока меня вербовали, жена моя бывшая, Эльвира, уже забила мессенджер сообщениями. Срочно ей встретиться захотелось. Малоприятный разговор ждет, но идти недалеко. Она тут же, в Химках, обитает. Встречу на свежем воздухе назначила.
А на улице стемнело.
Солнышко укатилось дальше на запад от Москвы, сиять над Гданьском, Копенгагеном, Эдмонтоном. Бледная луна с нарисованной улыбкой выныривала в разрывах облаков и тут же пряталась, дразнясь. Ветер швырял одинокий пластиковый пакет по проезжей части. Запах сырой пыли щекотал нос. Чихать захотелось. Кажется, дождь собирался. И Эльвира на руке повисла, тащи ее на прогулку. Вечер обещал быть тоскливым.
Бывшая жена претендовала на мою квартиру на Ленинградке, трехкомнатную, с видом на канал имени Москвы. Пугала своими адвокатами. Просто душу выворачивала истерическими сообщениями.
– Ну что, дорогой, поцелуемся? – подала голос Эльвира.
– Нет, царевна-лягушка, не хочу я тебя расколдовывать.
Внимательно рассматриваю Эльвиру.
Юбочка короткая, прическа дорогостоящая, макияж – боевой раскраски.
– Целуй, – Эльвира отвечала ласковым голоском и улыбочку обворожительную не забыла. Пальчиком до щеки дотронулась, куда целовать показала. – Может быть, я сразу стану белая и пушистая.
– Ага, – соглашаюсь, – как «белочка», она же белая горячка.
Эльвира разочарованно вздохнула.
– Нет, Фокин, ты не джентльмен.
– Если поговорить хочешь, чего домой не приглашаешь?
– Обойдешься.
Эльвира схватила под руку, повисла на мне. Редкие прохожие начали оборачиваться на экзотическую парочку.
– Может, в кафе зайдем, чего по улицам гулять? – несмело предлагаю.
– Не хочу я кафе, – капризно ответила Эльвира, будто приготовила для меня несбыточное желание, – я гулять хочу. И еще, скажи мне… Я всю жизнь на себе семью тащу, из тебя человека сделала, если б не я, ты бы был никем. Это я заработала нашу квартиру, так что отдашь ее после развода и гуляй