Информации было так много, что пришлось потянуться за листами бумаги. Мой жест немного отрезвил болтливого библиотекаря, и он стал осторожничать. Пришлось соврать, что люблю рисовать безделушки и рожицы по ходу беседы. Арсей сделал вид, что поверил, и его речь восстановила прежний уровень доверия.
– Какая милая девочка, – пробормотал библиотекарь, прикрывая дверь.
Наместник с магом неверяще переглянулись, затем Проклиус тихонько приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Вопль «Вон!» буквально вымел его из комнаты.
Костяшка вытер выступивший на лице пот.
– И где он нашел «милую девочку», старый дурак? – пожаловался магу. – Совсем из ума выжил на старости лет.
Есть свои прелести в том, чтобы быть скелетом. Не нужно ломать голову над тем, что одеть на бал, какой прической поразить гостей и какой макияж лучше всего подобрать к наряду.
Я лениво покопалась в драгоценностях. Выбрала тонкую серебряную диадему с бриллиантами, на грудь повесила цепь с серебряной звездой. Сам плащ менять не стала. Во-первых, серебро с черным отлично сочетается, во вторых, это у кого-то бал и веселие, а у меня стратегическая операция по поимке короля, и мой строгий наряд вполне в тему.
Я, правда, еще не до конца продумала, что именно стану делать с его величеством, когда найду. Но тут главное найти, а идеи сами собой появятся.
Глава 4
«У меня положение безвыходное, но я хоть брыкаться могу!»
– Её величество, королева Агдании Тринадцатая!
Кратко, без имени, без заслуг и титулов. Непорядок. Можно же было добавить – воинствующая или бесстрашная. Сковородка одна на подвиг тянет. Нет, с собственным представлением нужно будет обязательно доработать.
Бальный зал. Надраенный зеленый пол сверкает под ногами. Над головой ряды белых шаров – то ли магия, то ли гигантских светлячков поймали. Шары пока горят не в полную силу – в зале хватает вечернего света. Белоснежно-воздушные шторы на окнах подняты, на стенах белые пилястры (полуколонны) с золотыми полосками орнамента, на бледно-зеленых стенах парочка картин баталий прошлых войн, а около трона две ниши со скульптурами в полный рост – девушка и юноша. А вот зеркала я бы убрала, пусть они и увеличивают зрительно объем зала, но собственное отражение меня до сих пор нервирует.
Около дальней стены, как и положено, трон – несуразный, каменный, словно вытесан грубым топором – реликт, одним словом. Между мною и троном – ряды верных подданных, образовавших ровный коридор.
От нарядов, драгоценностей, ярких бантов и украшенных перьями причесок рябит в глазах. Часть нарядов явно не успели, как следует вычистить после долгого висения в шкафу, и мне кажется, что в воздухе витает запах затхлой древности.
Я прохожу к трону, по пути внимательно разглядывая присевшую в реверансах и склонившуюся в поклонах толпу. Костяшка