Скорее бы это закончилось. Мне невыносимо находиться здесь!
– Ближе к делу, – Громов прерывает отца, – Я в курсе вашей проблемы и готов её обсудить?
В глазах отца вижу надежду вперемешку с бессилием и усталостью.
– Хорошо…
– Но зачем вы пригласили женщин?
– Я… Я не… – запинается папа, явно не в силах дать внятный ответ на вопрос.
– Неужели они тоже будут принимать участие в переговорах?
Брови Громова приподнимаются, что вводит моего отца в ещё большее замешательство. Как же жаль его сейчас! Так волнуется!
– Думаю, что нет, – продолжает Громов, и щелчком пальцев подзывает к себе официантку.
Светловолосая девушка моментально оказывается около мужчины. Её лицо чуть ли не светится от счастья.
– Чем могу вам помочь? – лучезарно улыбаясь и строя глазки, спрашивает она.
– Отведите нас в бизнес зал.
– Но… Но с-сейчас он занят, – испуганно хлопает глазами девушка.
Громов хмурится. Его густые тёмные брови слегка опускаются вниз, отчего его взгляд становится ещё более тяжёлым.
Мужчина медленно встаёт со своего места и, пристально смотрит на официантку. Замечаю, что бедная девушка тоже трясётся от испуга.
Как же я её понимаю. Глядя на него кожей чувствуешь исходящую от него власть и могущество. Такому перечить страшно.
– Значит, вам нужно попросить их освободить бизнес-зал. Скажите, что Громов попросил. А после перенаправьте их к моему водителю, он с ними рассчитается. Всё-таки нехорошо просить людей освободить забронированное помещение без компенсации.
Официантка молча кивает, и пулей убегает куда-то.
Вновь воцаряется молчание. Отец с матерью смотрят в пол. Бедная мама! Действительно, для чего отец потащил нас с мамой сюда, если мы не планировали ничего обсуждать?!
Чем он руководствовался? Я обсужу с ним это, когда мы приедем домой. Я-то ладно, переживу этот вечер. А вот маму дёргать было очень глупо.
Я неловко оглядываюсь по сторонам и нервно тереблю в руках бумажную салфетку красного цвета.
Это всё от переживаний. Когда я волнуюсь – всегда начинаю рвать бумагу. От этого внимание переключается и становится легче.
– Ева, – внезапно Громов с нескрываемым сарказмом обращается ко мне, – Вы так дрожите. Вам страшно?
Кажется, эту же фразу он сказал этим утром, когда меня затолкали к нему в машину!
У меня сердце и без того готово выпрыгнуть из груди, а он ещё издевается!
Вот нахал! Самовлюблённый придурок!
Так, Ольшанская, надо отвечать достойно… Сарказмом на сарказм. Соберись!
– Знаете ли, не каждый день приходится ужинать с подобными личностями.
Набираюсь храбрости, и первая смотрю ему в глаза. Он ловит мой взгляд и продолжает невозмутимо прожигать меня взглядом.
– Виктор Владимирович, – обращается к бизнесмену мой отец, – Такое впечатление, что