– Не то слово… Но знаешь, ты и тогда была для меня самой лучшей и родной.
– А ты совсем не изменился, разве что стал шире в плечах и остриг свою непослушную шевелюру, – Алёна провела рукой по моей голове, и её пальцы коснулись моих коротких волос. Это было такое лёгкое, почти случайное движение, но меня словно ударило током.– О, а это мой заяц? Да , ладно, ты где его взял?
– Когда-то давно одна жестокая девочка оставила его… В тот момент я уже не мог понять, о ком говорю – об этой игрушке или о себе. – Вот, – сказал я, протягивая ей игрушку.
– А я уж было решила, что потеряла его, – как будто оправдывалась моя сводная сестра.
В этот момент всё стало на свои места. Да-да, именно сводная сестра, ведь мы не родные, и точка.
– Это всё? – поинтересовался я у Алены, указывая пальцем на внушительных размеров чемодан.
– Да, я взяла с собой только самое необходимое, – ответила она, слегка покраснев от смущения.
– Если говорить о самом необходимом, то, я так понимаю, вы мадам к нам надолго, – с улыбкой сказал я.
– В общем-то, сеньорина, если быть точной. Только на новогодние праздники. Рождество встречу с вами и улечу. Там подарки для мамы, папы Серёжи и для тебя к свадьбе. Я не смогу приехать на саму церемонию, поэтому решила подарить заранее. Надеюсь тебе понравится.
– До самого события еще много времени, – сказала я, – ты ещё сто раз передумаешь и придёшь сестренка.
Слова Алены о свадьбе вызвали у меня воспоминания о том, что я пытался разобраться в своих ощущениях на протяжении всей недели. И теперь, когда увидел Алену, всё встало на свои места. Я понял, почему у меня возникли сомнения.
Всё оказалось очень просто. Если быть честным с собой, то становится ясно как день: я не испытывал к Соне тех чувств, которые должен испытывать будущий муж.
У меня было несколько вопросов к Алене, которые я не решился задать прямо сейчас в эту минуту. Почему она тогда, восемь лет назад, уехала и даже не попрощалась? Ведь ближе Зайки у меня никого не было. Я бы за нее любого порвал. И ни одного слова за эти годы. Чем я заслужил это молчание?
Мне хотелось взять Аленку за плечи и встряхнуть ее, чтобы она сбросила эту удушающую нарочито вежливую маску и посмотрела на меня с теплом, как в детстве.
Но на самом деле я хотел не этого. И это осознание жгло меня, как раскаленное железо. Я хотел обнять её и не отпускать. Целовать её, чувствовать, как девичье тело становится податливым под моими ласками. Я хотел слышать не Аленкины оправдания, а ее стоны, чувствовать её руки на своей спине и видеть глаза своей мучительницы, когда она достигнет вершины наслаждения, дарованного мной.
– Иван, это невозможно. У меня запланированы концерты в США, я не могу подвести организаторов. – В голосе Алены звучало сожаление.
– Это мы еще посмотрим, – ответил я, взяв чемодан за ручку. Он оказался довольно тяжёлым, хорошо, что на колёсиках.