Ника отпрянула от него.
– Задумался? Задумался?! Тут такое происходит, а ты «задумался»? – закричала Ника. – Как мы это расхлебывать будем? Почему ты не рассказал про своих родителей?
– Не ори, – осадил ее Арс. – Пойдемте отсюда, надо решать, что делать.
– Решать нечего. – Игорь остался стоять на месте. – Обсуждать тоже нечего. Варианты нам разложили. Положительного выхода нет.
– В смысле, нет?
– В смысле, что мои родители не просто так умерли в мой день рождения. Выход – только смерть.
Все замолчали. Лишь переглядывались, ожидая, кто заговорит первым. Ведь кто-то должен был в конечном счете заговорить первым? Кто-то должен был взять на себя ответственность и огласить решение, которое и без того им было уже известно?
– Не хотите доводить дело до конца, я сам это сделаю, – нарушил тишину Игорь.
– А ты чего такой д’Артаньян, а? – вмешался Ярослав. – Ты изначально особняком был, а теперь что изменилось? Ты же вроде предостерегал нас, а теперь хочешь втянуть всех в это по уши?
– Я жить хочу, – отрезал Игорь. – Мы уже дружно в это втянулись. Теперь остается только двигаться вперед.
Игорь не лукавил. Прощаться с жизнью, когда она еще толком и не началась, он точно не хотел. Еще больше он не хотел оставаться двоедушником, но так уж сложилось. Видимо, дядя был прав: яблоко от яблони, или как он там выразился.
– Значит, пойдем все вместе, – заключил он. – Сделать это надо сегодня, чтобы никто не передумал.
– Ты предлагаешь прямо сейчас вернуться в больницу? Это не будет подозрительно? – спросила Ника.
– Не будет, если с нами пойдет его лечащий врач, – тихо, но уверенно вступил Ярослав.
Все недоуменно посмотрели на него. Яр мялся и кусал губы, оглядывался по сторонам и топтался на месте.
– Кажется, я могу превращаться в других людей, – воодушевленно объявил он.
***
Они зашли в отделение незадолго до окончания приемных часов. «Мы быстро, вы нас и не заметите», – нашептывал Арслан медсестрам и остальному персоналу. Одна петля за другой тянулись от него и Ярослава по всей больнице. Это можно было бы сравнить с паучьей сетью, но Игорю это представлялось чем-то пострашнее. Интересно, если бы они видели все эти нити и попытались одновременно ухватиться за них, что бы случилось?
Когда они зашли в палату, Юра спал. Игорь впервые задумался, как так вышло, что он лежал один в палате на четверых. Тоже Арс постарался? Зачем? Знал, что придется остаться с ним наедине? Знал, что придется его убить?
– И как мы это сделаем? – заерзал Ярослав. – Кто-нибудь вообще об этом подумал? Игорь? Прошу главного активиста из Гаскони выйти вперед, – яростно зашептал он.
– Может быть, не придется делать… «это», – сказал Игорь, подходя ближе к Юре и стараясь не реагировать на привычные подколки Ярослава. – Точнее, я кое-что попробую