Развернувшись, чтобы прекратить этот бессмысленный разговор, я пошла в сторону улицы. Постояв еще пару секунд и осознав, что ждать его никто не будет, Анк в два счета догнал меня. Стоило нам поравняться, как он продолжил, но уже без тени иронии:
– Я вроде говорил, чтобы ты не ходила одна по подворотням. Это опасно.
– Это сказал тот, кто в два раза опаснее любого пьяницы или насильника.
Мы уже почти вышли из переулка, как вдруг парень резко обогнал меня и перегородил мне дорогу. Пришлось остановиться.
Он был выше меня на голову, если не больше, из-за чего мне приходилось запрокидывать голову, чтобы видеть его лицо. Обычно к концу нашего очередного спора моя шея нещадно болела. Зато Анку было очень удобно смотреть на меня сверху вниз.
Так как мы уже были около выхода из переулка, свет уличных фонарей долетал до нас, и теперь мне было лучше видно парня. Он, так же, как и я, был одет в плащ с накинутым на голову капюшоном. Его лицо полностью скрывалось в тени, но даже так льдисто-голубые глаза ярко светились в темноте.
Снова он оказался в выигрышной ситуации, ведь это он стоял против света.
– Я тебе не ребенок, чтобы учить меня, – резонно заметила я и попыталась обойти его, но он не позволил.
– Тебе так сложно пройти по нормальной улице?
– А тебе?
Он замолчал. Конечно, он прекрасно знал, как к таким, как мы, относятся жители. Иной раз нас могли бояться даже больше, чем тех, на чью территорию мы должны были зайти. Еще с самого начала обучения нам говорят о том, что мы обязаны быть незаметными тенями. Тень – наиболее точное определение того, кем мы должны стать.
– И если мы уже закончили с очередным твоим необъяснимым порывом нравоучений, то нам пора идти.
Еще пару секунд он пристально смотрел в мое лицо, а после, кивнув, развернулся и пошел вперед. Я молча смотрела на спину удаляющегося парня, даже не пытаясь понять, что только что произошло.
Мы с ним были знакомы почти с самого первого дня моего обучения. Наше знакомство было… интересным. Тогда он уже третий год обучался в академии, являясь учеником Нолана. Я не помню, что точно произошло, но то, как старшие ребята оттаскивалинас друг от друга, все вспоминают до сих пор. Я была напугана и зла, он же по необъяснимым причинам решил подшутить надо мной, возможно, желая снять напряжение. Однако я не оценила этого. Впрочем, как и последующих его попыток сблизиться со мной.
За десять лет моего пребывания в академии ничего толком не изменилось. Мы до сих пор можем злить друг друга своими выходками или поведением, но продолжаем общаться, если, конечно, это можно назвать общением. Инициатива чаще исходит именно от Анка. А я упорно продолжаю держать его на расстоянии, как и всех остальных, не позволяя никому перейти за черту отношений обычных знакомых. Возможно, я просто до сих пор злюсь на парня за его поведение.
– Эй, идешь? – спросил он, обернувшись через плечо.
Быстро преодолев разделявшее нас расстояние, я пошла рядом с Анком. На этот раз мы шли