Я приказал своим конникам снова сесть в седло, построиться по сотням, и мы двинулись вперед, чтобы оказать нашим всю требуемую помощь. Я нашел Ганника, всего в крови и страшно усталого, на ходу совещавшегося со своими командирами когорт. Он поднял руку, увидев меня.
– Ты живой, Ганник? А где Каст?
Он хлопнул одного из своих командиров по спине и распустил остальных.
– Он тоже цел. Они со Спартаком разбираются с пленными.
– У нас имеются пленные?
– Как только мы сломили сопротивление левого крыла и окружили их, они сразу утратили весь боевой дух, особенно после того, как пал командир. Мы отрубили ему голову и забросили ее в римские ряды. Я считаю, что их там, должно быть, четыре или пять тысяч. Все римляне.
Итак, губернатор Мутины погиб. Я надеялся, что вождь Амбиорикс тоже лежит где-то среди мертвых.
Звуки боя все еще доносились со стороны канала, до которого было с полмили. Ганник снял шлем и вытер тряпкой лицо.
– Там все еще дерутся. Видимо, зажали каких-то галлов.
– Поеду туда, погляжу, может, мы сможем чем-то помочь, – сказал я. – Ты побереги себя, Ганник.
Он улыбнулся:
– Ты тоже, Пакор.
Я двинулся во главе конницы туда, где воины Афрания добивали последних галлов. Большую группу галльских воинов окружили его воины в трех сотнях шагов от канала. Сейчас они сейчас стояли, сплотившись плечом к плечу, сомкнув щиты и выставив копья. Галлы выстроились большим четырехугольником, в центре которого почти не осталось пустого пространства, лишь масса усталых воинов, по большей части с обнаженными головами, мрачно ожидающих смерти. Со всех четырех сторон против них выстроились когорты Афрания, а позади стояли мои лучники. Я заметил Годарза и подъехал к нему. Спешился и обнялся с ним, а его лучники, увидев своих товарищей-конников, приветствовали нас радостными криками.
– Рад тебя видеть, принц.
– Я тоже, Годарз. Денек выдался тяжелый!
– Да, и впрямь тяжелый.
– А где Нергал?
Годарз