– Я все знаю об этом заведении, ведь я довольно часто здесь бываю…
– Мне жаль, это…
– Все в порядке, Том. – Она говорила мягко, но давала понять, что не стоит обсуждать, к кому она приехала. – Но ты выглядишь неважно. Пойдем внутрь ненадолго.
– Хорошо.
Поначалу они не задавали друг другу вопросов. Потом Шона повернулась к нему:
– Дело плохо?
– Я не знаю. У отца… боли в груди, стенокардия… Все зависит от этой ночи. Если он доживет до утра, у него будут хорошие шансы.
– Бедный Том, когда это случилось?
– Я узнал чуть больше часа назад. Настоящий ад разразился… Моя мать так расстроена, что я боюсь, как бы она не оказалась на соседней с ним койке.
– Ты хочешь сказать, что только что узнал?
– Ну да, и до сих пор не пришел в себя.
– Значит, Марселла еще ничего не знает?
– Нет, – безжизненным голосом произнес Том.
– Ох, бедная Марселла… Я предложила подвезти ее домой из спортзала, но она сказала, что поедет на автобусе и по пути купит тебе цветок в горшке в качестве сюрприза.
И тут на глазах всего приемного отделения Том Фезер поцеловал Шону Бёрк и восторженно вскрикнул:
– Так она была в спортзале? Вечером?
– Но ты же это знал, Том! Она сказала, что ты хотел, чтобы она осталась дома и вы бы отпраздновали то, что люди называют вас классными поставщиками!
Он ехал домой на бешеной скорости и сам удивлялся тому, что не слышит за спиной постоянного воя полицейских сирен. Он вошел в дверь – и она сидела за столом, а рядом с ней стоял большой папоротник в горшке.
– Марселла… – выдохнул Том.
– Как твой отец? – Ее голос был ледяным.
– С ним все будет хорошо, он под присмотром… Ты была в спортзале?
– Как я тебе и говорила. – Лицо Марселлы застыло.
– Марселла, если бы ты знала… Понимаешь, я подумал…
– И что же ты подумал, Том?
– Я предположил, что ты отправилась в клуб на вечеринку… – (Она склонила голову набок, словно задавая вопрос.) – Понимаешь, позвонил Рики, сказал, что приглашал тебя.
– Да, приглашал. Но я не захотела пойти, поскольку ты слишком занят и устал и я знаю, что ты ненавидишь эти приемы, а потому пошла в спортзал, как собиралась и как говорила тебе.
Том не смог удержать выступившие на глаза слезы.
– Прости. Понимаешь, я не предполагал… я не думал, что ты можешь любить меня достаточно для того, чтобы ради меня отказаться от чего-то такого…
– Да, конечно любила. – Она говорила ровным тоном, ничем не показывая, что видит, насколько он расстроен.
– Ты меня любишь, теперь я это знаю.
– Нет, Том, я сказала: любила, а не люблю.
– Но ведь это не изменилось? Нет?
Она взяла записку и протянула ему:
– Ты самый невыносимый, недоверчивый человек из всех, кого я знаю. Как можно тебя любить? – Она встала и ушла в