Франко Мартинес любил качественные сигары и хорошую музыку: на заднем фоне всегда играли виниловые пластинки знаменитых исполнителей двадцатого века, таких как Амалия Родригес, Жуан Жильберто или Карлуш Паредеш. Стены и мебель пропитались ароматом табака и дорогого парфюма, а дизайнерский шкафчик открытого типа с мини-баром все еще стоял на видном месте, демонстрируя гостям элитные напитки.
Всколыхнувшаяся занавеска легким прикосновением, словно возлюбленная, заключила в полуобъятия Мигеля, неподвижно стоявшего около рабочего стола отца. Проведя рукой по небольшим потертостям на бархатной поверхности, он прикрыл глаза, и его лицо исказилось в болезненной гримасе от нахлынувших воспоминаний. Непролитые слезы хлынули наружу, выпуская всю накопившуюся печаль, а от сильного стискивания челюстей начало сводить скулы. Сын не мог позволить себе оплакать смерть отца на людях, однако находясь в полном одиночестве, он все же дал волю чувствам.
Упав в кожаное кресло, Мигель долго собирался с мыслями, прислушиваясь к звенящей тишине. Гости разошлись, а мать была у себя в комнате, дом снова опустел… Просидев в полном отрешении, он вспомнил о документах, что держал в руке, ему их вчера передал семейный юрист. Мигель открыл плотную папку и вывалил все на стол. Взору сразу же предстали диски, фотографии, несколько белых конвертов и какие-то бумаги.
Молодой человек окинул брезгливым взглядом все это. Он не знал и даже не хотел задумываться, какую информацию они содержат. Мысль о том, что все богатство, убранство и бизнес перейдет к нему по наследству, претила. Ему ничего этого не нужно, он лишь хотел отмотать время назад в те годы, когда семья была счастлива…
Вскрыв первый попавшийся под руку конверт, Мигель вытянул из него лист бумаги. Это оказалось письмо, написанное рукой отца, однако казалось оно каким-то странным, словно в нем отсутствовала часть текста, так как две половинки листа были аккуратно склеены лентой скотча. Это смутило парня, прекрасно помнившего педантизм Франко, поэтому, нахмурив брови, Мигель стал внимательно вчитываться в текст.
«Здравствуй, дорогой Мигель.
Если ты читаешь это письмо, то меня, вероятно, нет в живых. Прошу, не стоит горевать обо мне, ведь я прожил очень счастливую жизнь – в ней были ты и Мануэла. Я хотел, чтобы и мой сын испытал это чувство любви, но все пошло не по плану. Скорее всего, у тебя уже возникли вопросы, поэтому поспешу рассказать обо всем по порядку.
Как ты уже знаешь, мое детство прошло в Америке, где я вырос и учился, пока не стал достаточно самостоятельным, чтобы вернуться на родину. В Штатах наш дом находился по соседству с домом прекрасной семьи, где жил мальчишка моего возраста. Вскоре мы подружились и со временем стали настолько близки, что считали друг друга