За разговорами они быстро оказались возле Лопатинского сада и, пройдя его насквозь, вышли на Бакунина. Там по бокам двухполосной дороги стояли дома 20-30-х годов постройки: белые, розовые, жёлтые, с балкончиками из маленьких колонн; но во дворах уже блестели балконы домов новых: чистые пластиковые окна, газон и клумбы возле подъездов, «БМВ» и «Лексусы» под навесами.
В пять вечера почти никого здесь не было, разве что школьники партиями отгружались с крыльца соседней школы, и были слышны их матерные выкрики и гиений смех.
Они прошли школу, пару домов и завернули во двор. И, обогнув слой сталинских четырехэтажек, подошли к высоким металлическим воротам. Юля толкнула дверь: калитка оказалась незапертой. Миша усмехнулся: даже в таком элитном доме всё сделано по-раздолбайски.
– Я только заберу и тут же спущусь, – сказала Юля и пошла к подъезду, поглядывая на окна квартиры на шестом этаже, Андрей там жил с родителями.
Миша присел на лавку у обрыва, рядом с которым стоял дом. Отсюда была видна дорога, петлявшая между бараками и частными домами до набережной Днепра. Среди деревьев Миша разглядел верхушку Крепостной стены и ещё купола Успенского собора. С таким видом и подождать было нетрудно, хотя погода была ещё прохладной.
Миша устроился поудобнее, сунул руки в карманы. Так сидел и думал: а что вообще было в его жизни до того, как он встретил Юлю? За неделю их общения прошлое побледнело, стало невзрачным, скучным и неважным. Прежним подругам не хотелось даже отвечать, хотя они ещё продолжали ему писать, одна даже приглашала в гости, явно намекая на секс. Нет, это перестало будоражить. Наблюдать, что ещё выкинет Юля, что скажет, как на него посмотрит, было теперь куда дороже.
Подумал, что надо бы разблокировать Ноготкову, хотя бы на время, хотя бы для того, чтобы договориться, к какому времени подойти в ЗАГС на развод.
С женой, как он надеялся, скоро-бывшей, он прожил два года какой-то не своей жизнью, не жизнью молодого парня: по выходным они встречались с друзьями, все были старше Миши лет на пять, как и сама Ноготкова. Её родители держали рыбные ларьки, и бизнес шёл довольно успешно. Ноготкова работала в одном из ларьков продавщицей, но получала не ежемесячную зарплату, а сумму, куда большую, родители их практически содержали. Миша тогда пропадал в академии с утра до вечера и, соответственно, не работал.
Детей у них не было. Общего имущества тоже. Съехал с её квартиры и всё, разошлись. Вспомнить даже нечего, – или отшибло память, когда появилась Юля?
Теперь он студент обычного вуза со всеми бонусами: походами в клубы, на всякие местные КВН и прочее. Ни строевой, ни казармы. Ещё и Юля с ним… Миша улыбался. Деревьям, серому сонному небу, бело-розовому дому Юлиного бывшего парня.
Скоро он выйдет на новую работу. И всё, казалось ему, пойдёт совсем по-другому. Юля ещё удивится, подумал он, тому, как они заживут.
***
Юля поднялась на шестой этаж. Отделанная деревом и кожей тяжёлая дверь открылась с лязгом, словно дверь