– Вы не садовод-огородник, – заявляет, чуть нахмурившись. – И я не знаю, для чего вы здесь, но точно не для того, чтобы узнать, какого сорта брать яблони и груши.
Ловлю ступор. Мое красноречие куда-то пропадает, и я впервые не знаю, что сказать. Она ведь права. И есть ли смысл и дальше врать и притворяться? Да и судя по всему, как она быстро догадалась – плохо у меня получается играть роль садовода-огородника новичка.
– Вы ведь не только в плодовых деревьях разбираетесь, верно?
Внимательный взгляд на меня.
– Кусты там, цветы, трава-мурава?
– Да. Я люблю растения, люблю сады, – пожимает плечами.
Худенькая. Под глазами только сейчас замечаю темные круги, которые она явно старается маскировать косметикой.
Где-то в глубине просыпается мерзкое чувство жалости. Но тут же глушу в себе это непонятно откуда взявшееся ощущение. Хорошая актриса она, не более того.
– Еще разбираетесь в людях, – продолжаю.
– Да нет, – настораживается.
– Ну почему же? Очень даже. Богатых просчитываете на раз. Разве со мной не так вышло?
Девчушка в качелях перестает улыбаться.
– Зачем вы здесь? – берет дочь на руки и отступает от меня на шаг, словно чувствует опасность.
И правильно делает. Пусть опасается. Я пришел не с миром.
– Моя фамилия Ярцев. Тебе о чем-нибудь говорит? – убираю руки в карманы брюк.
Хватит играть.
У девушки округляются глаза.
Поняла значит.
– Нет, – качает головой.
– Врешь, – хмыкаю.
– Я не знаю, кто вы и зачем сюда приехали, – нервничает.
Разворачивается и торопится к коляске. Ребенок на ее руках начинает капризничать. Усаживает ее и торопится покинуть площадку. Тороплюсь за ней, быстро догоняя.
– Почему убегаешь?
– Потому что мне не приятно ваше общество, – отвечает, не глядя.
– А общество моего отца тебе было приятнее? – хватаю ее за локоть, останавливая.
Останавливается. Поднимает голову, задирая нос и смотрит прямо в глаза.
– Вы ничего не знаете!
– Да что ты, – усмехаюсь. – Знаю. Например, что она, – киваю на хныкающую девочку, – моя сестра. Сводная.
– Что вы несете? – злится.
– Еще скажи, что ты моего отца не знаешь?
Молчит.
– Вот, что и требовалось доказать. Только по кой… строишь из себя овечку невинную?
– Все не так… – качает головой. – Дядя Са…
– Вот только не надо втирать мне про дядю Сашу, – наклоняюсь к ней. – Не надо. Мой отец вписан в свидетельство о рождении твоей дочери.
– Откуда вы знаете?
– От верблюда, – фыркаю.
– Для чего вы приехали? Чтобы сказать, что вы знаете? – подхватывает девочку на руки и начинает качать, успокаивая.
– Для