– Быть может, они просто не осознают, какой вред наносят, – возразила я. В голосе явственно слышна смесь надежды и отчаяния. – Родители не знают, что я не захотела и дальше выступать против вас. Я сказала об этом только Валю. Если бы они знали, что у меня теперь другое мнение… Если бы узнали мою точку зрения…
Оба предложения я не закончила. Ведь в конечном итоге они как были, так и остались пустыми мечтами. Я понятия не имела, как бы они отреагировали. Да… Возможно, я действительно знала их не так хорошо, как думала.
Лира шумно выдохнула.
– Мы бы им, конечно, передали, но мы не так часто общаемся, если ты понимаешь, о чем я.
Раскаяние грозило вот-вот меня задушить. Мысль о том, что люди в городе теперь страдают – что они вынуждены бояться за свои жизни и своих близких из-за нас, а я не в силах ничего с этим поделать, – стала последней каплей.
– Я пыталась все это предотвратить, Лира, поверь мне. Я этого не хотела. Не хотела так вас ранить…
У меня опять полились слезы. Просто ужасно, как плохо я сейчас себя контролировала. Главное, чтобы Лира не подумала, будто я всего лишь старалась вызвать у нее сочувствие. Однако, к моему удивлению, она сделала шаг вперед, достала из кармана платья носовой платок и вложила его мне в руку.
– Спасибо, – всхлипнула я и неловко перегнулась через стол, чтобы вытереть лицо. Господи, насколько же я жалкая. Все во мне. Как я допустила, чтобы все зашло так далеко?
– Флоренс. – Настойчивый голос Лиры заставил меня вновь поднять голову. – Ты ведь знаешь способ, как можно по крайней мере связаться с твоими родителями, не так ли? Вот что ты сейчас не захотела рассказывать Бену.
Я колебалась. У нас существовала такая возможность для экстренных случаев. Связь с родителями тянулась через такое количество контактных лиц, которым ничего не известно друг о друге, что это почти не представляло риска для моей семьи. Но если я передам эту информацию, под угрозой окажутся ни в чем не повинные люди. В данный момент я не знала, чего ожидать от Бенедикта. Его словно подменили. На мужчину, которым руководили исключительно ненависть и отчаяние, а не доброе сердце, как прежде. Если он узнает, что с помощью этих людей, вероятно, достигнет цели… останутся ли они в безопасности?
– Флоренс, – продолжала убеждать меня Лира. – Проклятье, мы должны что-то предпринять! Ты на нашей стороне или нет?
Я крепче вцепилась в платок и прошептала:
– Да. Но не все, кто поддерживает с нами связь, тоже заслуживают наказания.
Лира поморщилась:
– Знаю, Бен сейчас кажется немного… грубым.
Я вздрогнула.
– Когда он пришел ко мне вчера, у него на руках была кровь. – Стоило вспомнить об этом, и мне на грудь словно свалился тяжеленный груз весом в тонну.
– Я позабочусь об этих людях, – пообещала она мне она. – И поговорю с Беном.