И верно. Местность за истёкшие часы совершенно переменилась. На глаз нельзя было сказать с точностью ни откуда мы пришли, ни куда собираемся направиться. Исчезли совершенно даже туриновы холмы. Мой товарищ, кстати, пожаловался, что его личного запаса воды (а у нас ещё имелась бадья для общего пользования и неприкосновенный запас в пятилитровой бутыли) осталось меньше половины. Думаю, он беспокоился сильнее моего, что его поглотит песок (в чём, конечно, ни за что не признался бы), и тратил воду неосмотрительно расточительно. По этой причине я спросил у Жоржа, далеко ли до Дзага, на что он ответил, что, если будем двигаться всю ночь, то, возможно, к утру и придём. Такой ответ меня совершенно не устраивал, поэтому я достал электронные карту и компас из своей поясной сумки и самостоятельно попытался выяснить, где мы на данный момент находимся. По моим расчётам вышло, что Жорж забрал слишком высоко на север, о чём я и поставил его в известность. К моему удивлению, на этот раз он не стал спорить с глупыми туристами, а сразу сменил направление на указанное мною. Я подумал, что так даже лучше, если он решил переменить свой ворчливый нрав на более уважительное к нам отношение после того, как понял, что в этом путешествии, несмотря на все его знания о местном крае, главные всё-таки мы. Как же плохо я разбирался в монголах! Не в их характере подобная переменчивость.
Несколько позже мне показалось, что Жорж как будто думает остановиться, хотя надобности в привале пока не было. Я в шутку поинтересовался у него, уж не заплутал ли он. Наш монгол помотал головой и снова ускорил прыть верблюдов. И в этот второй раз его такого странного поведения мне снова не пришло на ум, что монгол от нас что-то скрывает. Только когда солнце село, он вдруг сказал, что необходимо расположиться на ночёвку.
– Жорж, вы ведь обещали, что приведёте нас в Дзаг к утру, – мягко напомнил я.
– Так было до бури, но вы не послушаться, вы итьти, когда я велел остановица делать привал. Теперь нет Дзаг до утра.
– Уж не боишься ли ты признаться нам, что сбился с пути? – поинтересовался Турин. Он вообще был до крайности неразговорчивым малым. Про себя считал, что говорить стоит лишь тогда, когда действительно стоит говорить, что, по мнению большинства нормальных людей, происходило крайне редко.
– Нет сбился, нет. Отклонился, да. Немного, цуть-цуть. Как наснёт светать, придёца немного повернуть назад, а потом мы пойдём в Дзаг правильно.
– Зачем делать ночёвку, если можно продолжать путь, раз никто из нас не устал? – пробурчал я.
– Потому что в темноте ему не отыскать дороги, а признаться нам в том, что заблудился, он не смеет, – вполголоса пробормотал Турин.
– Подожди, Турин, я действительно хочу разобраться. К чему нам вообще поворачивать обратно? Навигация показывает, что мы движемся в правильном направлении. К утру мы можем быть в Дзаге, если продолжим путь сейчас, я уверен.
– Нет-нет, – подал голос Жорж. – Впереди