Стая следовала вдоль реки до тех пор, пока Акка не увидел, что река извивается по залитому лунным светом ландшафту подобно черной блестящей змее. Таким образом, река спускалась до Джупафорса, где сначала скрывалась в подземном русле, а затем, чистая и прозрачная, как будто была сделана из стекла, устремлялась вниз по узкой расщелине и разбивалась вдребезги о её дно сверкающими брызгами и летящей пеной. Ниже белого водопада лежало огромных несколько камней, между которыми вода стремительным потоком устремлялась вдаль. Здесь вождь Акка решил остановиться. Это было ещё одно прекрасное место для ночлега – особенно поздним вечером, когда вокруг не было ни души. На закате гуси вряд ли смогли бы разбить там лагерь, потому что Джупафорс находился не в какой-нибудь дикой местности, а практически в городе. По одну сторону водопада находилась бумажная фабрика; по другую – крутую, поросшую деревьями – был роскошный парк Джупадала, где люди всегда по вечерам гуляли по крутым и скользким дорожкам, наслаждаясь стремительным течением бурного ручья внизу в ущелье.
Здесь было примерно то же самое, что и на старом месте. Полагаясь на опыт Акки, никто из путешественников не мог не сомневаться, что попал в красивое и хорошо защищённое место. Они скорее думали, как это ужасно и опасно – стоять и спать на скользких, мокрых камнях посреди грохочущего водопада. Но они должны были быть довольны и этим, лишь бы эти камни защищали их от хищников.
Гуси мгновенно заснули, а мальчик не мог найти покоя во сне, но сел рядом с ними, чтобы присмотреть за гусаком.
Через некоторое время Смирре, запвыхавшись, прибежал по берегу реки к их стоянке. Он сразу же заметил гусей там, где они выделялись в пенящихся водоворотах, и понял, что и здесь ему до них не добраться. Он всё ещё не мог решиться бросить намерение достать их, но сел на берегу и стал тоскливо смотреть на них. Он чувствовал себя настолько униженным, что думал – на карту поставлена вся его охотничья репутация.
Внезапно он увидел выдру, которая выползала из водопада с рыбой во рту. Смирре подошел к Выдре, и остановился в двух шагах, чтобы показать ей, что он не намерен отнимать у неё добычу.
Он начал льстить.
– Ты замечательный человек, скромный, богобоязненный человек, который может довольствоваться ловлей одной тухлой рыбы, в то время как камни покрыты гусями! – миролюбиво сказал Смирре. Он был так нетерпелив, что не нашёл времени подбирать слова столь тщательно, как делал обычно. Он был отменным дипломатом, но теперь было не до того. Выдра ни разу не повернула головы в сторону реки. Она была бродягой – как и все окрестные