– Хорошо выглядишь, – приветствовал он Равна таким тоном, словно хотел сказать, что это ненадолго.
– Мне этого не видно, – ответил Равн. Он любил пошутить.
Гутрум, закутавшись в черный плащ, оглядел реку. Мы двигались среди невысоких холмов, и даже в зимнем освещении река была великолепна.
– Кто станет королем Уэссекса? – спросил Гутрум.
– Хальфдан? – насмешливо предположил Равн.
– Большое королевство, – мрачно произнес Гутрум. – Ему бы кого-нибудь постарше. – Он угрюмо поглядел на меня. – Кто это?
– Ты забываешь, что я слеп, – сказал Равн. – Который «это»? Или ты спрашиваешь, кто из людей постарше станет королем? Может, я?
– Нет! Мальчик, который ведет твою лошадь. Кто он?
– Это ярл Утред, – с пафосом ответил Равн, – он понимает, как важны поэты, чьих коней достойны водить только ярлы!
– Утред? Сакс?
– Ты сакс, Утред?
– Я датчанин, – ответил я.
– К тому же датчанин, который обагрил кровью свой меч под Редингумом, – заявил Равн. – Обагрил его, Гутрум, кровью англичан.
Это было язвительное замечание, потому что люди Гутрума, воины в черном, не сражались тогда под стеной.
– А кто девочка у тебя за спиной?
– Брида, – ответил Равн, – она когда-нибудь сделается колдуньей и поэтом.
Гутрум не нашелся, что на это ответить, и некоторое время изучал гриву своей лошади, а потом вернулся к прежней теме.
– А Рагнар не хочет стать королем?
– Рагнар хочет убивать, – ответил Равн. – Мой сын не тщеславен, ему бы хохотать над шутками, разгадывать загадки, пить, раздавать браслеты, спать с женщиной, вкусно есть и поклоняться Одину.
– Уэссексу необходим сильный человек, – туманно заявил Гутрум. – Человек, который понимает, как именно управлять.
– Ты, похоже, говоришь о муже, главе семьи, – сказал Равн.
– Мы возьмем их крепости, но половина земель останется нетронутой! Даже в Нортумбрии лишь половина гарнизонов наша. Мерсия отправила войско в Уэссекс, а ведь считается, что мерсийцы на нашей стороне. Мы победим, Равн, но мы не завершим работу.
– И что необходимо, чтобы ее завершить? – спросил Равн.
– Больше людей, больше кораблей, больше смертей.
– Смертей?
– Надо перебить их всех! – воскликнул Гутрум с неожиданной страстностью. – Всех до единого! Не оставить в живых ни одного сакса!
– Даже женщин? – поинтересовался Равн.
– Можно оставить некоторых помоложе, – проворчал Гутрум, затем хмуро поглядел на меня. – На что ты уставился, парень?
– На вашу кость, господин.
Я кивнул на костяшку, окованную по краям золотом, болтающуюся в его волосах.
Он прикоснулся к этой кости.
– Ребро моей матери, – пояснил он. – Она была хорошей женщиной, удивительной женщиной, и шла со мной, куда бы я ни направлялся. А ты,