– А ты ведь Утред! – сказал Эгфрит. Он пристально глядел на меня.
– И что с того? – с вызовом спросил я.
– Я слышал, ты погиб, господин, – ответил он, – но, слава Богу, это не так.
– Ты слышал, что я погиб?
– Будто бы тебя убил датчанин.
Мы говорили по-английски, и Рагнар захотел узнать, о чем речь. Я перевел.
– Датчанина звали Веланд? – спросил Рагнар Эгфрита.
– Да, так его зовут, – подтвердил аббат.
– Зовут?
– Веланд и есть тот, кого мы лечим от ран, господин. – Эгфрит снова посмотрел на меня, будто не веря, что я жив.
– Каких еще ран? – захотел знать Рагнар.
– На него напал человек из крепости, господин. Из Беббанбурга.
Рагнар, разумеется, пожелал услышать всю историю.
Похоже, Веланд вернулся в Беббанбург, заявил, что меня убил, и получил свою награду серебряными монетами. Из крепости его провожало полдюжины человек, в том числе Элдвульф, кузнец, рассказывавший мне сказки в своей кузнице. Элдвульф напал на Веланда и ударил по плечу топором, прежде чем его оттащили. Веланда привезли сюда, а Элдвульфа, если он еще жив, держат в Беббанбурге.
Если аббат Эгфрит думал, что в Веланде его спасение, он просчитался. Рагнар ухмыльнулся.
– И ты дал Веланду приют, хотя знал, что он убил Утреда? – спросил он.
– Это дом Господа, – сказал Эгфрит, – мы даем пристанище всем.
– Даже убийцам? – спросил Рагнар, потянулся к затылку и распустил кожаный шнурок, стягивавший волосы. – Тогда скажи мне, монах, сколько твоих людей отправилось на юг помогать своим товарищам убивать датчан?
Эгфрит заколебался, что само по себе было ответом. Рагнар выхватил меч, и тут монах обрел голос.
– Некоторые ушли, господин, – сказал он, – я не смог остановить их.
– Не смог их остановить? – переспросил Рагнар, мотнув головой так, что мокрые волосы хлестнули его по лицу. – Но ты здесь главный?
– Я аббат, господин.
– Значит, ты мог их остановить. – Рагнар разозлился, наверное вспомнив тела, которые мы выкопали под Гируумом, в том числе тело маленькой датской девочки, на бедрах которой все еще была кровь. – Убить их, – велел он своим людям.
Я не принимал участия в убийстве. Я стоял на берегу, слушал крики птиц, смотрел на Беббанбург и слышал, как клинок вершит свою работу. Брида подошла и встала рядом со мной. Она взяла меня за руку и уставилась за серые, покрытые барашками воды и на огромную крепость на утесе.
– Это твой дом? – спросила она.
– Да.
– Он назвал тебя господином.
– Я и есть господин.
Она прижалась ко мне.
– Думаешь, христианский бог нас видит?
– Нет, – сказал я, удивляясь, как она угадала, что я задаюсь именно этим вопросом.
– Он никогда не был нашим богом, – сказала она сердито. – Мы поклонялись Вотану, Тору и Эостре