– Убар про то и говорил! – напомнил Лексиос, проводя по струнам кантеле.
Ковен не мог не согласиться с ними. Вот он, аллегорический портрет испытаний первой четверти, выдержанный в золотистых, медных, оранжевых тонах. Четыре огненных шара перед замком – это четыре вступительных экзамена для соискателей, вознамерившихся стать школярами. Кошачий коготь – магия и волшебство, сияющий кристалл – алхимия, зубчатое колесо – механиматика. Второе посвящение, выбор пути. Арка из звёзд – Заоблачные Выси. Тогда школяры посетили их впервые. Блуждающий огонёк отсылал к заклинанию призыва и появлению Зародышей.
«Всё изначально предначертано, давно изображено», – печально подумал Ковен.
Они отошли от осеннего витража и направились к зимнему. Вторая четверть изображена другими красками. На стены, пол и потолок ложились голубые, белые, серебряные блики. Стёклышки казались льдинками.
– Б-р-р! – фыркнула Сирения. – Всякий раз при одном взгляде на него промерзаю до костей!
К счастью для кошки-кората, за ними как раз увязалась бродячая жаровня. Сирения прислонилась голубовато-серебристым боком поближе к тлеющим уголькам и замурлыкала от удовольствия. Ризу, её Зародыш-бельчонок, тоже с интересом подбежал к жаровне, несомненно мечтая стащить хоть один уголёк.
– А меня вымораживает рукокрылое, – пробормотал Ковен. – До сих пор мурашки бегут по спине. Мне кажется, оно постоянно наблюдает за мной.
В последнее время у него появилась привычка следить за своими чешуйками. Вот и сейчас он инстинктивно проверил: не дрожат ли они, не топорщатся? Нет, всё как обычно. Ковен вздохнул с облегчением.
На витраже второй четверти изображён огромный кот. Белые миндалевидные глаза, казалось, следили за зрителем, куда бы тот ни пошёл. Кот парил в воздухе, за ним на заднем плане развевался длинный пушистый хвост. Между кошачьими ушами возвышались ветвистые, как у оленя или у ориньяла, внушительные рога, упиравшиеся в небесный свод, усеянный звёздами.
– Ну и что означает эта картина? – заиграл на кантеле Лексиос с вопросительной интонацией.
– Что, у тех, кто не пройдёт испытания, вырастут рога? – пошутила Сирения.
– Наказание страшное, если учесть, что в замке двери узкие. Мы застрянем, – в тон ей продолжил шутку Ковен.
Все засмеялись.
– А может, все подмастерья рогатые, просто мы не замечаем. Так же было с Зародышами в первой четверти. Пока своего не заведёшь, чужого не увидишь.
В замке Каслкотц возможно и не такое!
– Это вовсе не кот, это фелид, – догадалась Брайна. – Обратите внимание, у него строение совсем не такое, как у нас. Я не про рога. Уши больше, лапы длиннее и мощнее. И рога касаются звёзд. Вглядитесь!
Действительно, фелид. Абсолютно неподвижный, застывший в воздухе, величественный, благородный, великолепный. А вокруг него всё жило, перемещалось, шелестело. Механиматика и магия приводили стёклышки в движение. Снежинки кружились в медленном танце, звёзды странствовали по небу, набегали прозрачные облака. По щеке фелида