– Конечно. Как мило, что вы к нам выбрались! Вы уже ужинали?
– Да, благодарю вас.
– Может быть, кофе?
– Нет, право же, не нужно, спасибо – я только что из-за стола.
– Ну что ж, – вступил Джордж, – тогда могу предложить только виски.
– Спасибо, старина, не сейчас; может быть, попозже. Я уже выпил бренди. Стоит ли мешать виноград с зерном?
– Да вы мудрец! – откликнулся Джордж. Чело его прояснилось: собственно говоря, ближайшим источником виски служила пивная, а согласие означало бы по меньшей мере шесть шиллингов и шесть пенсов, не говоря уже о затрате сил на доставку.
Миссис Джордж Фентиман выдвинула для гостя кресло, а сама присела на низкий пуф. Ей исполнилось около тридцати пяти, и в лице ее еще сохранились следы былой красоты, хотя болезнь и заботы состарили Шейлу до срока.
– Не огонь, а одно название! – угрюмо заметил Джордж. – Что, угля больше нет?
– Мне очень жаль, – отозвалась Шейла. – Нынче поденщица ведра толком и не наполнила.
– Так почему ты не проследишь, чтобы наполняла? Это уже не в первый раз. Если в ведре для угля хоть что-то осталось, эта особа почему-то считает, что наполнять его незачем.
– Я схожу принесу.
– Нет, не трудись. Я сам. Но ты уж не забудь сказать поденщице.
– Не забуду – я ей целыми днями напролет об этом твержу.
– Старушенция глупа как курица. Нет, Шейла, не ходи – я не допущу, чтобы ты таскала на себе уголь.
– Чепуха, – не без ехидства отозвалась жена. – Какой ты все-таки лицемер, Джордж. И почему это рыцарский дух просыпается в тебе только в присутствии гостей?
– Позвольте мне, – порывисто предложил Уимзи. – Я люблю носить уголь. В детстве я уголь просто обожал. Сколько от него грязи, сколько шуму – прелесть что такое! Так где же он? Ведите меня прямо к месту!
Миссис Фентиман выпустила ведерко, а Джордж и Уимзи, состязаясь в учтивости, некоторое время вырывали ценный приз друг у друга. В конце концов к громоздкому ларю на заднем дворе отправились всем скопом: Уимзи добывал уголь лопатой, Джордж подставлял ведро, а дама держала длинную свечку, крайне ненадежно закрепленную в эмалевом подсвечнике на несколько размеров больше, чем нужно.
– И скажи миссис Крикетт, – не отступался Джордж, с раздражающим упрямством вновь и вновь возвращаясь к наболевшему вопросу, – чтобы каждое утро наполняла ведро как полагается.
– Я попытаюсь. Но миссис Крикетт терпеть не может, когда ее отчитывают. Я вечно боюсь, что она соберется увольняться.
– Но ведь на свете, наверное, есть и другие поденщицы?
– Миссис Крикетт – безупречно честная женщина.
– Знаю, но ведь честность – еще не все. Ты с легкостью подыщешь замену, надо только постараться.
– Хорошо, я обо всем позабочусь. Но почему бы тебе самому не поговорить с миссис Крикетт? Ведь утром я ее, как правило, не застаю.
– Да,