– Здравствуйте. – Запоздало поздоровалась, оценив внешность мачехи. В своем заношенном стареньком любимом сарафане с маками я смотрелась на фоне этой женщины убого, отчего и так не особо радужное настроение упало ниже некуда.
– Привет. Ты прости за опоздание. Женя слишком поздно мне сказал, что я должна тебя встретить. У него там какие-то небольшие проблемы на работе, и он не смог приехать сам. Сказал, что пытался до тебя дозвониться, но твой телефон отключен.
– Он разрядился, – пожала равнодушно плечами, закидывая на спину рюкзак.
– Ничего страшного. А где твои вещи?
Ирина посмотрела на лавку, на которой я совсем недавно сидела, но, не увидев чемодан, перевела взгляд на меня.
– Вот мои вещи, – указала на рюкзак.
– Это все, что у тебя есть? – лицо ее изумленно вытянулось, но она быстро сменила удивление улыбкой.
Я снова пожала плечами. И да, вещей взяла немного. Их практически нет. Из-за того, что моя мать все алименты отца спускала на алкоголь, мне не на что было не то что одежду купить, но и элементарно поесть. Вот поэтому самой приходилось работать.
В моем же рюкзаке сейчас лежали одни-единственные любимые джинсы, две футболки, трусы, лифчик, носки и пижама. Теплые вещи брать не стала, решив, что, как только мне исполнится восемнадцать, съеду от своего отца и вернусь в город, где прожила всю жизнь. Как-никак у меня от матери осталась квартира. Я все уже продумала заранее. Одну комнату могла бы сдавать, также работать и одновременно учиться. А в Москве меня ничего не ждет, как и в доме отца. Я прекрасно понимала, какой была для него обузой, и он совсем не рад моему появлению. Предполагала, я здесь только из-за опеки. Отец не виноват, что моя мать умерла, а я не достигла своего совершеннолетия.
– Знаешь, а это даже и хорошо, что так мало вещей. Купишь себе новые. Новую жизнь нужно начинать с чистого листа, – воодушевленно проговорила мачеха. Ира осмотрела мой сарафан с маками. – Завтра же этим займешься. Думаю, Лера будет не против помочь тебе с шопингом. А теперь идем, а то у меня еще работа.
Я зашагала вслед за мачехой. От этой женщины исходили исключительно приятные эмоции, и она никак не показала своими действиями или словами, что я здесь ненужное существо. Наоборот, постоянно улыбалась, и мне показалось, что она совсем уж и не такой плохой человек, как я себе вообразила. Мне очень хотелось, чтобы