В отношении «Трех очерков по теории сексуальности» это облегчение пришло только в 1906 году. Подобно другим фундаментальным теоретическим положениям Фрейда, его теория либидо развивалась медленно. На каждом шагу этого пути консервативный буржуа Фрейд был вынужден сражаться с конкистадором Фрейдом. Для самого основателя психоанализа предположения относительно полового влечения были чуть менее скандальными, чем для большинства его читателей. Почему он «забыл» замечания Шарко, Брейера и Хробака о непременном присутствии «гениталий» в нервных заболеваниях? Каждый случай такой забывчивости, как подробно задокументировал сам Фрейд в «Психопатологии обыденной жизни», свидетельствует о сопротивлении.
Но Фрейд преодолел это сопротивление раньше и в более полной мере, чем большинство врачей или образованной, готовой воспринимать разного рода информацию публики. В деликатной сфере сексуальности он гордился своим иконоборчеством, своей способностью ниспровергать добродетели среднего класса. В письме выдающемуся американскому неврологу Джеймсу Джексону Патнему Фрейд признавал себя реформатором только в этой области. «Половая мораль – как определяет ее общество, и в самой жесткой форме американское, – представляется мне достойной глубочайшего презрения. Я выступаю за неизмеримо более свободную половую жизнь». Фрейд сделал это решительное заявление в 1915-м, но десятью годами раньше, отвечая на вопросы анкеты о реформе закона о разводах в Австро-Венгерской империи – для католиков развод был не разрешен, только узаконенное раздельное жительство супругов, – он выступал за предоставление большей степени сексуальной свободы, осуждал нерасторжимость брака как противоречащую важным этическим и гигиеническим принципам и психологическому опыту, прибавляя, что большинство врачей серьезно недооценивают мощное половое влечение – либидо.
Отношение Фрейда к этому влечению, а также к его влиянию на жизнь как психически здоровых людей,