– Я вообще не занималась освидетельствованием той женщины. Поэтому ничего не могу вам сказать. Меня там не было.
– Да, но в нашей предварительной беседе…
– Вы спросили, можете ли вы заглянуть ко мне, потому что той ночью я оказывала экстренную помощь. Я ответила – да. Вы не спрашивали, освидетельствовала ли я ту женщину.
Лина старается держать себя в руках, следовать роли. Доктор Ортлепп что-то скрывает, говорит неправду, но Лина пока не понимает почему.
– А-а-а, – произносит Лина и кивает, размышляя, как ей действовать дальше.
Врач перехватывает инициативу и поучительным тоном говорит:
– Дежурство в сельской местности означает ответственность за огромное пространство, которую невозможно нести в одиночку. Конечно, для таких прецедентов есть персонал в разных населенных пунктах, но я – единственный врач. Бывает, что каждые несколько минут поступают сообщения. Многие нуждаются в помощи, если поблизости нет больницы или медицинского центра, или кто-то пропустил удаленную консультацию.
– Представляю, какая огромная нагрузка ложится на вас, – кивает Лина. Для начала врачу необходимо понимание. Немного сочувствия. Своего рода общественное признание. – Здорово, что вам это удается. И что это в принципе возможно – никого не обойти вниманием. А как именно происходят такого рода экстренные вызовы?
– Зачастую никакие они не экстренные. Некоторые держат связь со мной по телефону и показывают, что происходит. Я наблюдаю на мониторе и решаю, надо ли человеку приехать ко мне, или достаточно просто дать указания либо совет, или лучше вызвать кого-нибудь из ближайшей экстренной службы. Так все происходит в реальных чрезвычайных ситуациях. Два дня назад я привлекла санитара-добровольца из экстренной службы в Брюссове. Он должен был обеспечить оказание первой помощи и транспортировку сюда.
– Получается, что вы осмотрели эту женщину позже?
– Нет, когда прибыл санитар, она была уже мертва. Предполагаю, что ее сразу отправили в отделение судебной экспертизы. Я не имела к этому никакого отношения.
– Вы видели ее раны? Это действительно были следы от укусов?
Врач смотрит в окно:
– Было невозможно определить.
Лина разочарованно кивает:
– Могу ли я поговорить с санитаром? Или, может, вам известно имя погибшей?
Врач медлит. Лина взмахивает рукой:
– Ясно. Защита данных.
Доктор Ортлепп показывает на вырез ее топа:
– Как вы справляетесь?
На секунду Лине кажется, что ее раскусили. В сущности, объектив камеры в оправе очков совершенно незаметен. Он выглядит как украшение, но некоторые мнительные люди думают, что практически любой предмет можно приспособить для шпионажа. Что все разговоры втайне записываются. Эта дама очень недоверчива. Лина хватается за очки, ее пальцы скользят вдоль едва заметного шва между грудей. Очки достаточно сильно растянули вырез, так что видны несколько верхних