Под ласковым солнцем: Империя камня и веры. Соломон Корвейн

внутренних дел, что входило в систему структур «молота правительства» – Имперор Магистратос*. Ему было поручено важное задание – искать тех, кто недостаточно сильно радуется такому великолепному празднику как День учреждения управления по надзору за сбором древесины Министерства лесов. Оно было не таким старым, как остальные, но его создание было очень трепетно встречено, ибо как сказано в Фолианте Гражданина*: «Является прозорливость и мудрость нашего великого отца государства – Канцлера». И количество дерева выросло, пускай это министерство стало требовать больше заключённых, которые умирали как мухи, для сбора и заготовки деревянных досок. Главное, что показатели поднялись, а только это важно для Рейха.

      Человек с папкой и решил посчитать, сколько же министерств на самом деле. Пока слуга структуры шёл и вспоминал, он насчитал более ста министерств. И он улыбнулся этому, ведь практически все сферы жизни были под контролем великого Рейха, а значит, никакого беспорядка и хаоса в управлении не может быть. Пускай они затянули петлю на свободе, ведь это было не так важно, как порядок и стабильность, обещанные Канцлером. Ведь ещё государственный святой* отец державы Иероним Флотц говорил: «нет большего идеала, чем полный контроль над всем, что только можно, ибо тогда ничего и никогда не падёт, и не канет во тьму».

      Слуга министерства улыбнулся ещё больше, когда увидел своего старого друга – рабочего с завода по сбору автомобилей.

      – Здравствуй. Как на заводе? Как работа? – с заинтересованностью вопросил служащий правительства.

      – Всё отлично, – радостно и ликующе ответил его друг. – Как видишь, нас отпустили намного раньше. Только помолились полчаса за здоровье Канцлера и вечное существование Рейха* и пошли.

      В душе слуги министерства поёт радость, ибо нет ничего важнее в стране, чем неделимое воссоединение церкви и государства, ибо только тогда общество станет просвещённым и морально чистым. Только тогда будет выжжена всякая ересь и противная сути человеческой попирающая нравственность идея либерализма. Все отхождения от нравственности и единоверия должны быть строго пресечены, ведь только тогда страна станет нерушимой империей, в которой люди мирно и бесконфликтно сосуществуют друг с другом и их чистые души не развращает всякая пошлая идея. Само слово «пошлость» в архисловаре Рейха трактовалось как: «любое отступление от норм морали, идейности и мировоззрения, заданными Богом и Канцлером». И даже существует статья в Уголовном кодексе Империи «За развращающую пошлость».

      Служащий министерства был рад такому положению дел, ведь это обеспечивало единство и братство – недостижимый идеал государств старого мира. Но рассказ друга продолжался, и покорный слуга правительства продолжал внимать ему:

      – Сегодня ещё один рабочий предлагал полностью роботизировать производство.

      В душе проверяющего настроения сразу вспыхнул протест, который мгновенно был погашен и перешедший в радость репликой рабочего:

      – Но