Корона и тьма. Михаил Шварц

– люди, осужденные за мелкие преступления, за долги или просто за неподчинение. В их безжизненных телах было что-то символичное, отражающее суть правления Годрика – страха и жестокости. Эти виселицы стали привычным видом для горожан, но Эндориан каждый раз замечал, как прохожие отводили взгляд, стараясь не замечать этой беспощадной реальности. В трактире, мимо которого он проходил, раздавались громкие крики. Один из пьяниц в пьяной драке выбежал наружу, за ним следовали охранники. Один из стражников, широкоплечий мужчина с шрамом на лице, с гневом ударил несчастного кулаком в лицо, и тот упал на землю, теряя сознание. Охранник, усмехнувшись, вернулся обратно в трактир, словно это было частью его обычной работы. Рядом по улице сновали крысы, их маленькие серые тени мелькали в темных углах, где они питались остатками гнилой пищи и падалью, оставленной людьми.

      Он проходил мимо лавок, где усталые ремесленники предлагали свои товары – от грубо сколоченных стульев до ювелирных украшений. Люди спешили мимо, не замечая фигуру рыцаря в его тёмных доспехах, с плащом, скрывающим его силуэт. Кто-то из прохожих оборачивался, шёпотом перешёптываясь, но никто не смел подойти или заговорить.

      Эндориан остановился на мгновение, наблюдая за группой людей, собравшихся у небольшой площади. Среди них выделялся мужчина, громко выкрикивающий воззвания о грядущей войне. Его слова разжигали страх в сердцах собравшихся:

      – Король готовится к битве! Наши враги собирают армии на востоке! Каждый, кто способен держать меч, должен быть готов служить!

      Реакция толпы была смешанной. Одни кричали, поддерживая риторику, другие молчали, опустив головы, как будто их судьба была предрешена.

      "Процветание…?" – подумал Эндориан с горькой иронией, глядя, как уставшая женщина на краю площади затягивает ремень на талии своего голодного ребёнка.

      Он продолжил путь, его шаги отдавались глухим эхом по мощёным улицам. Подойдя ближе к центральной части города, он заметил смену в архитектуре. Узкие улочки уступили место широким проспектам, мощёным плиткой, которая блестела в отблесках светильников. Здесь роскошь проявлялась в каждой детали: позолоченные ворота, мраморные колонны, украшенные гербами, и высокие здания с изящной резьбой.

      Однако Эндориан видел за этой красотой нечто большее. Он знал, что богатства, выставленные напоказ в сердце Харистейла, скрывали трущобы на окраинах, где люди гибли от голода и болезней. Эти мысли наполняли его глухим раздражением, но он отгонял их, сосредотачиваясь на своей цели.

      По мере того как он приближался к замку, величие становилось всё более ощутимым. Огромные стены, сложенные из чёрного камня, поднимались к небу, словно пытаясь захватить его. Ворота, охраняемые двумя десятками вооружённых стражников, открылись, как только рыцарь показал свой знак.

      Внутри замка царил холод. Даже пылающие факелы на стенах не могли согреть мраморные коридоры, ведущие к тронному залу. Каждый шаг Эндориана отдавался эхом, как будто