Когда они приходили, Элдрик чувствовал проблески эмоций, которые давно стали для него чуждыми. Гнев, за то, что его покой нарушили. Боль, напоминание о том, что он больше не человек. И жажду – неутолимую, жгучую жажду вновь почувствовать себя живым, хотя бы через их страх.
Он следил за каждым из них из тени, его облик растворялся в мраке коридоров. Они никогда не знали, что он здесь, пока не становилось слишком поздно. В моменты их смертельного ужаса Элдрик, как в зеркале, видел свои собственные муки, и это приносило ему странное, извращённое утешение.
Но эти ночи, как и всё в его существовании, проходили. И замок вновь погружался в забвение, а Элдрик оставался один, связанный с этим проклятым местом, которое становилось всё больше частью его самого.
Замок замер, словно его старинные стены затаили дыхание, наблюдая за происходящим. Гулкий стук сапог троих путников разносился по мрачным коридорам, пробуждая что-то древнее и недоброе. Их смех и шутки эхом отражались от покрытых пылью сводов, нарушая вековую тишину. Элдрик, скрытый в густой тени, наблюдал за ними, его призрачная фигура была неотличима от мрака вокруг.
Трое. Они шли вперёд, держа факелы, свет которых казался слишком слабым, чтобы разогнать окружающую тьму. Впереди шагал высокий юноша с дерзким взглядом и мечом, висящим у пояса. Его лёгкая улыбка говорила о самоуверенности, а движения выдавали боевой опыт, пусть и незначительный. Следом за ним шла девушка с короткими светлыми волосами, её лук был наготове, а колчан за спиной казался тяжёлым от стрел. Она оглядывалась по сторонам, но в её глазах читалась не осторожность, а скорее азарт. Третьим шёл коренастый мужчина с бородой, держащий массивный топор, его тяжёлые шаги звучали как удары молота.
Элдрик чувствовал их присутствие, их тепло, их жизненную энергию. Они были чужаками в этом царстве забвения, но их дерзость разбудила в нём нечто древнее, напоминающее о временах, когда он был живым. Их храбрость, граничащая с безрассудством, вызывала у него смутное подобие эмоций – смесь гнева и странного восхищения.
Когда они вошли в главный зал, огромный, мрачный, с высокими колоннами и обрушившимися сводами, тьма, казалось, сгустилась ещё больше. Их факелы лишь на мгновение осветили старинные гобелены, висящие на стенах, и массивные ржавые мечи, разложенные на полу – оружие его павших воинов.
Юноша остановился первым, его взгляд настороженно метнулся к дальнему углу зала.
– Это место… странное, – пробормотал он, положив