– Эй ты! – Крикнула блондинка, привлекая к себе внимание.
– Да, госпожа? – полноватая женщина испуганно взглянула в нашу сторону.
– Хочу пить. Неси сюда тот морс. – Подавальщица застыла со стаканом в руках.
– Но он не для вас, госпожа.
– Эти не будут возражать. Вы же не против? – две девушки, для которых предназначался напиток, синхронно затрясли головами. – Вот видишь, они не против. Дай стакан сюда.
Женщина жалостливо глянула на меня и, шустро преодолев расстояние, протянула стакан Элене. Подавальщица понимала, к чему все идет. Понимала и я. Но куда было деваться. Выход был перекрыт. А трусливо отступать не хотелось.
– Эл, не стоит, – тихо проговорил Арчи.
Но было уже поздно. Один резкий рывок и ярко-красное содержимое стакана растеклось по моему голубому платью. Мне оставалось только смотреть сверху вниз, как пятно быстро увеличивается. По ногам неприятно заструилась влага.
– Возможно, это научит тебя уважению! – громко заявила Элена. Кажется, она ждала похвалы или даже одобрительных аплодисментов. Но все ошарашенно молчали.
Из оцепенения меня вывел громкий голос.
– Что здесь происходит?
Рейн. Я узнала его сразу. Молодой человек слегка подвинул Дорни. И стал напротив меня плечом к плечу с Арчи.
– Мари, что стряслось? – Он осмотрел мой наряд.
– Не сошлись во взглядах. – Буркнула я. Казалось, и без того звенящая тишина стала ощутимей. Все не только отложили вилки, но даже перестали дышать, наблюдая за нами.
– Твоих рук дело? – Рейн безошибочно повернулся к блондинке.
– Я просто научила поломойку уважать магов.
– Поломойку? – в глазах парня мелькнуло удивление.
– Да, это нахалка позволила себе давать оценку моему наряду. Пришлось показать ее место в Академии.
– И давно ли ты начала презирать труд обычных людей, Элена? Может, тебе напомнить, что твой дед пас овец в горах. И если бы не его открывшаяся магия, то и ты была бы сейчас там. Стригла бы милых овечек и вязала носки.
Девушка скрипнула зубами. Ее щеки покрылись красными пятнами. Ей явно не понравилось упоминание о прошлом семьи.
– Ты не имела права причинять вред другому человеку, – продолжил Рейн.
– Запрет действует на студентов и профессоров. А она поломойка! – Вяло пыталась возразить девушка, сощурив на меня полные ненависти глаза.
– Неважно кто она. Важно, что ты поступила не как подобает дочери советника.
Как ни странно, никто не возражал. За блондинку не вступились даже ее друзья.
Рейн поднял руку и принялся водить пальцами в воздухе. Словно что-то писал или плел невидимые нити. Я зачарованно следила за движениями его рук. Такие четкие и вместе с тем изящные.
А потом пятно на моем платье начало стремительно уменьшаться. Несколько секунд и уже