Он горделиво выпрямился.
– Как же ты тогда… ешь и пьёшь?
От волнения Клос не смог сформулировать вопрос лучше. Ему почему-то показалось, что с такой удивительной штукой в груди можно делать что угодно, но уж точно не есть и пить.
– Хм… есть и пить она мне никогда не мешала. Признаться, она мне вообще ни в чём никогда не мешала. В отличие от вот этого банта, который уже порядком поизносился. Бант этот мне ну уж совсем надоел, но получше пока нет.
Бастьен вздохнул.
Мальчик уже взял себя в руки. Он поднялся по лестнице и вплотную приблизился к Дворецкому:
– А можно мне сфотографировать? – он с энтузиазмом вытащил из кармана фотоаппарат, – только сними, пожалуйста, свою ливрею и отодвинь бант в сторону, чтобы было виднее.
– Нет уж! На такое я не нанимался! Хочешь фотографировать, давай что-то взамен!
Дворецкий вернул бант на место и посильнее натянул ливрею на своё грузное тело.
Мальчик задумался. При себе, кроме собственной одежды и фотоаппарата, у него ничего не было.
– Бастьен, я подарю тебе фотографию тебя самого! На ней будешь изображён ты вместе со своей чудесной дырой!
– Что ещё за фотография? Себя я могу и так рассматривать в зеркале каждый день!
Дворецкий не подал виду, но ему было очень приятно, что мальчик назвал его дыру чудесной. Ему раньше никогда не делали комплиментов.
– Это что-то вроде вот такой маленькой карточки с картинкой тебя в полный рост. Другой такой ни у кого не будет!
Бастьен не очень понял, что именно представляет из себя фотография, но слова о том, что он будет обладать чем-то редким и уникальным, заинтересовали его. Он согласился, с готовностью стянул ливрею с плеч и, гордо выпятив грудь, продемонстрировал дыру, через которую теперь было явно видно голубое небо и, казалось, даже слегка посвистывал ветер. Фотоаппарат щёлкнул.
– Готово? Теперь давайте фотографию! Только самую лучшую! – он протянул руку.
– Бастьен, – усмехнулся Клос, – фотография не получается так быстро, для начала надо найти очень тёмное помещение и проявить плёнку.
Дворецкий обескураженно смотрел на свою пустую ладонь, точнее, то место под развевающимся на ветру рукавом, где она должна была быть. Потом перевёл взгляд на мальчика.
– Так чего же ты сразу не сказал? Обманул меня? Одурачил доверчивого Бастьена?! Дерзкий мальчишка! – неожиданно он набросился на мальчика и вцепился в фотоаппарат, – Немедленно отдавай мою фотографию!
– Отпусти, ты его сломаешь! – мальчик вцепился в фотоаппарат, и они вместе покатились вниз по ступеням. Грузный Дворецкий навалился сверху, пыхтя, одной рукой держась за фотоаппарат, а второй пытаясь нащупать очки, которые соскочили у него с носа. Его маленькие глазки злобно