– Что посоветуете? – напоследок спросил лейтенант.
– Терпите. Ждите. Не давите на него. На время постарайтесь оставить в покое и обойтись без разбирательств. Необходимо, чтобы он своим умом понял, что вы принимаете его таким, какой он есть. Не боитесь и не осуждаете. Да, у него могут быть сомнения на этот счет, которые вызывают еще большее отторжение. Нельзя его сторониться и подчеркивать отличие от вас или сверстников в общечеловеческом плане. Просто любите, как прежде. Этим еще ни одному ребенку никто не навредил. Возможно, сейчас он находится в поиске истинной версии себя или пытается что-то кому-то доказать. Может, себе самому в первую очередь. Что не слабый, что умный и хладнокровный, что люди ему не нужны. И обязательно отдайте его туда, где его таланты не останутся в закрытой коробке. Их важно реализовать, иначе эта коробка превратится в ящик Пандоры. И станет еще хуже. Освободите его от эмоционального ступора. Пусть больше занимается тем, что у него получается лучше всего. Душевное равновесие рождает в людях… эмпатию.
Это последнее слово Тополус явно подбирал, но Майкл не обиделся на него за секундную заминку.
– Благодарю за совет, мистер Тополус. Я услышал вас. Мы очень благодарны за беспокойство. И за этот разговор. Думаю, нам пора. Перехвачу Скарлетт в холле.
Рави хотел было слегка скривиться, но сдержался. Манера речи Клиффорда напоминала политика у трибуны, раздающего обещания. Впрочем, лейтенантам и чинам повыше тоже иногда приходилось держать ответ перед прессой и публикой, давая комментарии о спецоперациях. В речи Майкла тоже ощущалась привычка говорить в пустоту, обращаясь ко всем и ни к кому одновременно.
– Разумеется. Передайте ей мои наилучшие пожелания. – Оба понимали, что в кабинет Скарлетт уже не вернется, оба понимали почему. – Не время отчаиваться. В любом случае все наладится.
– Передам. До свидания, Рави.
– До встречи, Майкл.
Дверцы полицейского автомобиля хлопнули, муж и жена оказались на передних сиденьях, и только после этого она позволила лицу расслабиться. Никто не имел права видеть слабости Скарлетт Клиффорд, никто во всем мире, кроме семьи. В школьном туалете она сдавленно прорыдалась, внимательно следя за уровнем издаваемого шума, умылась (макияжем она пользовалась по минимуму и могла себе это позволить), успокоилась и привела себя в порядок у длинного зеркала над рядом желтоватых раковин. В эти часы в школе находились разве что уборщики, поэтому никто ее не потревожил.
Когда муж зашел за нею, она была уже почти в норме. Оставалось небольшое покраснение