– Эй, танцор, я вижу-тебе очень весело. Я рад за тебя. Трава сама не подстрижется, знаешь ли. Так что живо за работу, – грозный голос прерывает мой триумф. Все, что мне остается, это приняться за дело.
– Да, босс, извините.
Он с удовлетворенной ухмылкой разворачивается и уходит по своим делам. Я провожаю его взглядом. Сколько работаю здесь, а даже не знаю о нем ничего. Только то, что он одевает одни и те же белую футболку с изображением боксера на ринге и клетчатые коричневые шорты до колена. Носки всегда высоко подтягивает, подчеркивая свои мокасины. И всегда берет из дома с собой заварные эклеры. Может, поэтому он такой упитанный и постоянно потеет. Если закрыть глаза, то его образ мне представляется очень смешным: толстяк, у которого смешались крем с потом на лице, старается выдавить из себя построже нотки командования. Но и, естественно, невозможно не представить как мной брошенный камень случайно попадает ему в затылок. И он, медленно повернувшись вокруг своей оси, с полным ртом еды выносит мне выговор. Я смеюсь. Правда, очень забавно представлять такие ситуации с подобными людьми. Тане бы тоже было весело. Но эти начальники следят за мной, поэтому можно лишь мечтать. Я зажимаю одной ладонью рычаг, второй дергаю на себя веревку пуска. Газонокосилка продолжительно начинает реветь, я отпускаю пуск. Слышу первые звуки уничтожения травинок. Они с быстрой скоростью поддаются лезвию и залетают в предназначенный для них ящик. Они плачут, что их разлучили с семьей. Но я благородный, я даю им шанс встретиться с родственниками. Срезаю их под корень, чтобы их настигла мгновенная смерть. Я отправляю траву в лучший мир. Он мягок и ароматен. Через год они вернутся, заселив землю. Можно это назвать повторным возвращением инопланетян или возрождением мертвецов, как было бы в фильме. И я сразу иду на помощь человечеству. Я настолько могуществен, что несу апокалипсис и миру насекомых. Мое орудие уничтожения забирает жизни многих вредителей. Жалко, что погибают безобидные божьи-коровки и муравьи. Но это война. Если ее допускают, то страдают в первую очередь невинные жители. Настал их судный день. Разоряю их кров, привожу к бегству, даю познать муку потери. Я-бог, который под кнутом начальства должен так поступать. Вот так проходят мои дни. Богатый воображением разум не дает умереть со скуки. Я могу часами придумывать различные истории или воспроизводить ситуации, в которых я не обычный газонокосильщик, а что-то большое. Убийца газона или маньяк букашек – все что угодно, спасающее от действительности. Это по-детски, но, по крайней мере, звучит лучше, чем прислужник высокомерного жиртреста с одним лишь желанием – не попалось бы под лезвие кошачье или собачье дерьмо. Все, что угодно придумывать, только бы не осознавать своего жалкого положения. Вся жизнь современного человека: ненавистная работа, успокаивающая еда, ищущий разнообразие секс, приключенческий алкоголь. Но больше всего меня заботит, что я вожусь тут с травой и букашками, а кто-то с превеликим удовольствием помыкает мной, толком ничем существенным не занимаясь. Да-да, это я про толстяка говорю. Вечно ему что-то не нравится: там неровно проехал; там не должна валяться трава; там лишний раз не отвлекайся. Меня, конечно, его замечания мало волнуют, но иногда хочется задать вопрос "С какого хера?". Но слезами горю не поможешь. Он там, а я здесь. Он в руках держит плетку, а я тащу телегу. Он жрет до потери пульса, а я замечаю, что у него остатки пищи присохли вокруг рта. Он ломает под собой стулья, а я пытаюсь ломать систему.
А знаете, все же раньше было не так. Я очень на это надеюсь. Может совсем недавно я был начальником или даже директором, а может вообще мэром или президентом. Такая неуверенность в прошлом у меня из-за амнезии. Буквально пару месяцев назад я очнулся на кровати и поймал себя на том, что абсолютно ничего, кроме своего имени и имен своих близких, не помню. Ни работы какая у меня была, ни большинства лиц в окружении, ни воспоминаний о детстве или о важных моментах. Пришел в себя, поднял голову и понял, что в голове у меня чистейший лист. Вообще это странно: мужчина, которому далеко за сорок, начинает жить заново не по своей воли. Пугающая переменами ситуация или желаемая многими возможность. Ведь не всем дается шанс писать новую судьбу освобожденным от бремени памяти. Может я и был каким-нибудь богачом, разъезжал по клубам на своем мерседесе, жил в свое удовольствие, управлял людьми, путешествовал по миру, не знал счет деньгам и не задумывался никогда о своем положении. Но судьба распорядилась так, что я остался без прошлого. Но с настоящим. Меня выходила и привела в порядок моя жена Таня. Она замечательная. Я ей по гроб жизнью обязан. Я не помню сколько мы с ней вместе, но точно уверен, что это мой родной человек. Первым проблеском в памяти было ее имя. В первую очередь мой мозг вспомнил того, кого любит. Чувство любви стало бессознательным инстинктом,