Но Вакула заговорил о черевичках, и речь запорожцев пропала даром. У этого сюжета была историческая основа: неудачное посольство запорожцев во главе с Сидором Белым и Антоном Головатым в Петербург. Дело было в 1774-м, а в 1775-м Сечи не стало.
Это было уже второе разрушение Сечи русскими[496]. В 1709 году запорожский кошевой атаман Кость (Константин) Гордиенко поддержал гетмана Мазепу. Вообще-то гетмана он всегда терпеть не мог, считая московским ставленником. А Мазепа терпеть не мог запорожцев за их своеволие, стихийный анархизм, нежелание признавать его законную власть. Союз против «москалей» объединил Мазепу и запорожцев, однако от разгрома не спас.
Как писал Николай Костомаров, «запорожцы считали себя искуснее москалей в военном деле, но ошиблись». Русская армия, сформированная из великороссов (иностранцы были только в офицерском корпусе), вымуштрованная Петром, доказала свое полнейшее превосходство. В апреле 1709-го полковник Яковлев взял штурмом Переволочну, пограничную крепость Запорожской Сечи, и перебил всех ее жителей. А в начале мая тот же Яковлев разорил уже и саму Сечь, некогда столь грозную. Причем помогал ему бывший запорожец Игнат Галаган[497]. Этот ренегат проявил такую преданность новым хозяевам, что даже преследовал бежавших запорожцев и отдавал их русским на расправу. Оставшиеся в живых запорожцы ушли под власть крымского хана и основали в низовьях Днепра новую Сечь – Олешковскую.
Олешковская Сечь просуществовала недолго. Согласно легенде, не принимала турецкая земля запорожцев. Умер один козак, его похоронили, а земля вытолкнула его назад. Так и другого, и третьего. Сказали себе запорожцы: «Эй, братья милые! воротимся в отечество: нас тут и земля не принимает»[498]. Вернутся запорожцы под власть России в 1734-м, уже при Анне Иоанновне. Новая Сечь просуществует под формальной властью Российской империи еще сорок лет.
Рыцари-разбойники
Дмитрия Эварницкого (Яворницкого), историка Запорожской Сечи, видели, наверное, все, кто учился в российской или советской школе. Илья Ефимович Репин изобразил его на знаменитой картине «Запорожцы», известной больше под народным названием «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Стриженный в кружок писарь с гусиным пером в руке – это и есть Эварницкий. Дмитрий Иванович осторожно и корректно (как подданный Российской империи), но все-таки высказал мысль, которая сейчас мало кем оспаривается: Российская империя и Запорожская Сечь были несовместимы. Не могла империя долго терпеть целое чужое государство в своих пределах. Государство, только формально признававшее власть империи, а фактически совершенно независимое.
Нельзя сказать, будто Эварницкий и принявшие его точку зрения современные украинские историки вовсе не правы. Сама Екатерина в манифесте по поводу уничтожения Запорожской