Российская империя потратила на обустройство переселенцев с Балкан большие деньги, однако Новая Сербия не окупила затрат и не оправдала надежд. Желающих переселиться в Россию с Балкан оказалось намного меньше, чем ожидалось. Зажиточные, домовитые сербы не хотели менять чудесные сливовые сады Славонии и Шумадии на дикие причерноморские степи. В Новороссию ехали в основном искатели приключений, нередко пьяницы и даже настоящие лесные разбойники, не способные к сельскому хозяйству[94]. Да и само название «сербы» для этих балканских переселенцев не подходит. Преобладали там молдаване и валахи, а сербы составляли только 11% переселенцев. Были в числе жителей Новой Сербии и венгры, и болгары, и македонцы, и албанцы.
Десять лет спустя запрет на расселение русских и малороссиян в землях Новой Сербии отменят, и несколько тысяч переселенцев с Балкан будут поглощены, ассимилированы многочисленными украинцами.
Не лучше было и в Славяносербии. Иван Шевич (Шевич-старший) и Райко Прерадович (Депрерадович) сформировали два гусарских полка, но они были так малочисленны, что десять лет спустя их соединили, создав один Бахмутский гусарский полк. Однако людей всё равно не хватало, поэтому в этот «сербский» полк начали набирать малороссиян.
После Ясского мира (1791) нужда в военных поселенцах отпала. За две русско-турецкие войны русская армия присоединила к землям Российской империи всё Северное Причерноморье от Кубани до Днестра, ликвидировала Крымское ханство и Запорожскую Сечь, навсегда обезопасив крестьянский труд и сухопутную торговлю. Григорий Потемкин превращал богатые, но почти безлюдные степи в цветущий край, строил новые города – Николаев, Херсон, Екатеринослав, Севастополь. И эти города вовсе не были фантомами. Верфи Херсона и Николаева были заняты строительством кораблей для Черноморского флота. На рейде Севастополя уже стояла русская эскадра. «Великолепный князь Тавриды» планировал открыть в Екатеринославе университет, консерваторию и академию художеств