Сам Сёгун, лет тридцати пяти, из образованной семьи. Я никогда не видел его отца, но был наслышан о его прекрасном профессиональном прошлом в государственном секторе. Мать Сёгуна, хрупкая пожилая женщина, наидобрейший человек. Помню, как мы с коллегами, сидя в гостях в трехэтажном особняке нашего босса-крепыша, слушали русские фразы из уст этой женщины. В прошлом она изучала великий и могучий во времена особой дружбы между Китаем и СССР. Сёгун и сам пошел в родителей, прекрасно окончив вуз в Германии, покатавшись по миру, изучив разные языки и вернувшись на родину. Как ясный день, помню его слова: «Преподавание детям – это единственное, с чем я могу работать. Да, я хорош в кикбоксинге и битве на мечах. Но мое призвание – обучать. И я счастлив у себя на родине.» Его озорная дочь и жена только подтверждали это.
Засев в углу Арт кабинета, каждый день мы с Сергеем обучались чему-то новому. Пришло время и самим начать работать. На вторую неделю мы показывали демо урок начальству и были готовы ассистировать главному учителю. Так проходил октябрь. – Детские шалости, слезы, смена банок с красками для игр, конструирование самодельных ветряных мельниц с детьми. Я вливался в коллектив и самое главное начал понимать вкус работы, ее смак.
И хоть с коллегами я нашел общий язык сразу, выходило так, что культура брала свое. Я заметил это еще с приезда в эту страну. Возможно, так мы стали ближе в общении с Серегой – разделяли общие негодования и успехи. Он особо осторожно вел себя с людьми. Как потом я узнаю, на прошлом месте работы он вкалывал дни напролет. Все его бывшие коллеги плохо владели английским. Однако это не мешало им строить козни за его спиной. Порой он и вовсе попадал в неприятные ситуации только по причине того, что он иностранец. Буквально все, от его цвета кожи до привычной нам манеры поведения, приводило китайцев