– Ставлю на Палыча, – не задумываясь ответила она. – Неизвестно, кто, неизвестно, откуда. Вполне возможно, что в розыске. Хотя он и не производит впечатления человека, который будет читать анкету. Не похоже, что он вообще что-нибудь читает.
– А голос? Мы разговаривали с Палычем, он совсем не так говорит. Тот, в церкви, говорил так, словно у него прищепка на носу.
– Это, как раз, не показатель. Он мог простудиться. Там были собачьи следы?
– Там было темно. И, кстати, не забывай про Александра. Он тоже мог простудиться. И еще он читать умеет.
– Ты права, – Люська была серьезна. – Доедай и пошли!
– Куда? Я хочу насладиться варениками.
– Наслаждайся быстрее! – Люська уже проглотила свою порцию. – Идем! Надо узнать, как здоровье Александра.
– Иди, я догоню.
– Раиска, я не могу оставить тебя одну! – Люська опять уселась за стол рядом со мной и кивнула на компанию сноубордистов. – О них мы вообще ничего не знаем.
– Они уже сами себя не помнят, где им за мной следить!
– Они могут шифроваться. Притворяются, что не просыхают, а сами следят в шесть глаз!
– Видела я их зенки залитые. Если притворяются, они гениальные актеры!
– И модели! – хихикнула Люська.
– И блогеры!
Все-таки глинтвейн ударяет в голову.
– Раиска, в церкви была еще женщина! Как думаешь, кто она?
– Вот тут может быть кто угодно, кроме Кати. О Кате они говорили в третьем лице.
– И на старушку не похоже. Голос достаточно молодой.
– Не скажи, там такая акустика, может искажать тембр.
Александр скучал за своей стойкой и выглядел абсолютно здоровым. Конечно, мы пригласили его вечером на чай. А пока пошли прогуляться. Ветра не было. Снежные хлопья падали в тишине почти вертикально. Палыч с лопатой трудился на парковке. Васька сайгачил по рыхлому снегу.
– Какой снегопад! – пропела Люська. – А зачем вы чистите, все равно к утру заметет?
– Сейчас почищу, утром меньше будет, – голос у Палыча был хриплый. – И Ваське надо побегать.
– Днем не набегался? – удивилась я.
– Днем я его больше дома держу, чтоб отдыхающих не пугал.
– Его кто-то боится? – пес с разбегу прыгнул мне на грудь и попытался лизнуть в лицо, отбежал, проделал тоже самое с Люськой.
– Сейчас нет, но бывает такие приедут, только собаку увидят и давай орать, чтоб намордник надели. Он тоже таких не любит, – Палыч оглушительно чихнул и утерся рукавом. – Правду говорю.
– Твоя спальня запирается? – поинтересовалась Люська, когда мы отошли от Палыча на безопасное расстояние.
– Нет.
– Тогда на ночь подопри чем-нибудь дверь.
Александр принес к чаю бутылку коньяка и пачку печенья. Мы достали кое-что из своих припасов и расселись за столом в гостиной.
– Александр, скажите, а вот те сведения, которые указывают в анкете, как-то используются? – меня весь вечер занимал этот вопрос.
– Все